Ситуация усугублялась наличием в некоторых районах страны партизан-республиканцев, в силу различных причин не покинувших пределы Испании и готовых продолжать вооруженное сопротивление новыми методами.
Немаловажно было и то, что ослабло единство в блоке самих традиционалистов, прежде объединенных борьбой с общим врагом. Слишком уж пестрым был состав лагеря националистов, и слишком по-разному им виделось будущее страны. Такими были условия, в которых генералиссимусу-диктатору пришлось начать возводить здание новой Испании.
Совокупность вышеприведенных факторов несла в себе серьезную угрозу существованию режима. Франко завоевал Испанию, теперь надо было заставить ее примириться с этим. После того как эйфория первых мирных дней сменилась недовольством скудностью жизни, непомерной даже для непритязательных в быту испанцев, на первый план выдвигались проблемы социально-экономические. Эти проблемы способны были взорвать общество изнутри.
Необходимо отметить, что в отличие от многих своих сподвижников Франко едва ли имел строго определенную концепцию государственного строительства. Абстрактное теоретизирование его мало интересовало, В отличие от большинства «вождей» своего времени он не стремился к созданию новой идеологии. Его политические воззрения не выходили за рамки, свойственные прагматичному обывателю и здравомыслящему военному. По мнению людей, его окружавших, «Франко был скорее человеком дела, чем догматиком, ему проще было решать проблемы повседневности, нежели менять мироустройство, однако впоследствии ему удалось справиться с самыми масштабными задачами».[9]
Юношеское увлечение национальной историей позволило каудильо составить собственное представление о том, что хорошо или плохо для страны. Он полагал, что испанская нация сформировалась и достигла своего могущества в период правления «католических королей» Фердинанда и Изабеллы, оказавшихся последними испанцами по крови на испанском престоле. Их образы и деятельность воспринимались Франко за образец национальных правителей. Поэтому он склонен был подчеркивать, что установленный его усилиями режим, называемый «интегральным национализмом», состоит в ближайшем духовном родстве с системой, сложившейся в те славные времена завершения Реконкисты. Собственную деятельность он воспринимал закономерным продолжением трудов королей Кастилии и Арагона, сумевших объединить под своей властью почти весь полуостров и создать сильную Испанию. Для своей страны Франко признавал право на существование лишь одного идеологического течения — кастильского национализма. Все прочее он в публичных выступлениях называл «прогнившей демократией», с которой боролся и над которой восторжествовал.
Наряду с культом национализма в массовое сознание активно должна была внедряться мысль о превосходстве общества, устроенного по принципам казармы. В своей военной практике Франко убедился в преимуществах такой модели, предельно простой, прочной, устойчивой и легко управляемой. Ему казалось, что в условиях острейшего и затяжного кризиса, переживаемого страной, максимальное внедрение в жизнь общества армейской модели поможет быстрее преодолеть трудности.
Надо заметить, что армейский стиль жизни в Испании имел весьма самобытные черты, делавшие его более привлекательным, чем, к примеру, общеизвестный «прусский милитаризм». Национальные военные традиции в Испании зародились в ходе Реконкисты, когда военная деятельность, проявлялась прежде всего в борьбе против мавров и воспринималась как дело всей формировавшейся нации. Если в Пруссии (и в большинстве стран Центральной Европы) между дворянином-офицером и крепостным солдатом была пропасть, то в Испании рядовые были выходцами из свободных кастильцев, предки которых зачастую получили дворянство за участие в Реконкисте. Это наложило отпечаток на отношения между командным составом и нижними чинами в испанских вооруженных силах, проявившихся в некотором размывании межклассовых перегородок в армейской жизни. При полном соблюдении дисциплины и субординации отношения между начальниками и подчиненными меньше затрагивали личное достоинство солдата.
9
Эти слова принадлежат Р. Фернандесу-Гуэста и Мирило, бывшему министром в правительствах Франко 30-50-x годов (см.: Franco wisto рог sus ministros. Barcelona, 1981. P. 17).