Промышленная буржуазия, не столь тесно связанная с монархией, не видела смысла в существовании диктатуры, поскольку ее интересам противоречили элементы государственного планирования в экономике, а также значительные налоги на проведение широкомасштабных общественных работ, осуществляемых диктатурой. Кроме того, часть буржуазии, не довольная протекционизмом правительства в отношении крупных монополистов, разделяла с либералами устремления к полному отказу от монархии и установлению республиканской формы правления.
Итак, большая часть армии, либеральная интеллигенция, латифундисты и буржуазия более не желали Примо де Риверы и его курса. К этому мнению склонялся и король, которого волнения военных убедили, что спокойствие в армии способно обеспечить только устранение диктатора. К 1929 г. общность интересов привела к временному объединению всех сил, которые представляли вышеназванные слои населения. Они были поддержаны всеми «левыми» партиями: анархисты ФАИ (Федерация Анархистов Иберии), контролировавшие профсиндикаты, социалисты ИСРП, республиканцы всех направлений гарантировали движению массовую поддержку.
Довершил дело всемирный экономический кризис, разразившийся в 1929–1933 гг. «Великая депрессия» в экономически слабой Испании не воспринималась так остро, как в США или развитых странах Европы, но именно она решила судьбу диктатуры. Падение жизненного уровня масс и очередной виток инфляции привели политическое противостояние в состояние социально-политического катаклизма. Забастовки, демонстрации, выступления армии приобрели массовый характер. Неизбежность краха режима стала очевидна и для самого Примо де Ривера. Он хотел «уйти красиво», покинув свой пост в седьмую годовщину прихода к власти, но ему пришлось поторопиться: в начале января 1930 г. Альфонсо XIII отказал диктатору в поддержке, вслед за ним ушли командующие округов и соединений флота. 28 января 1930 г. в обстановке острейшего всестороннего кризиса генерал Мигель Примо де Ривера объявил об отставке своего правительства.
Итоги его правления должны быть оценены неоднозначно: Испания покрылась сетью шоссейных и железных дорог, ирригационных сооружений, были модернизированы тяжелая промышленность и горное дело, выросло производство электроэнергии. Однако реформы совершенно не затронули сельское хозяйство, основу испанской экономики, что углубило исторически сложившиеся противоречия между городом и деревней, диктаторский режим Примо де Риверы не сумел вывести страну из состояния затяжного и всестороннего кризиса. Справедливо отмечалось: «Он продержался у власти семь лет благодаря чудесам эквилибристики: он пугал короля армией, а армию — королем и их вместе — политической революцией». Дольше на этом продержаться было невозможно, а предложенный им темп перемен не соответствовал реальным возможностям Испании.
С падением диктатуры покатилась к закату система испанской монархии. Альфонсо XIII Бурбон потерял поддержку тех сил, на которые привычно опирался во время своего правления. Армия перенесла на него свое недовольство экс-диктатором, монархисты не могли простить ему семь лет нахождения у власти военных и пренебрежения их интересами. Даже католическая церковь колебалась в вопросе о сохранении монархии. Прочие политические силы не желали дальнейшего существования королевской власти. «Пока Примо де Ривера был у власти, он был громоотводом… но когда он исчез, все удары обрушились на беззащитную корону». Король и его министры не смогли выработать правильную стратегию, при которой можно было бы вести страну по пути прогресса при сохранении социальной и политической стабильности. Очевидной становилась опасность социального взрыва.
17 августа 1930 г. в Сан Себастьяне был подписан своеобразный пакт между всеми политическими партиями, ратующими за республику. Он предполагал ведение совместной борьбы против монархии. Был намечен состав временного коалиционного правительства и назначен срок предполагаемого государственного переворота. Королевское правительство фактически утратило рычаги управления страной, и только нерешительность лидеров либерально-реформистских партий, постоянно откладывавших начало вооруженного выступления, отодвигало конец монархии.
В это время начальник Сарагосской академии генерального штаба, у которого не было оснований желать падения трона, с возмущенным недоумением наблюдал, как либеральные и анархические настроения разъедали армию. Выступлениями воениых руководили хорошо знакомые, иногда близкие Ф. Франко люди. В Хаке 12 декабря 1930 г. мятеж возглавил известный ему по службе в Марокко капитан Фермии Галан. Младший брат Франсиско Франко — Рамон 15 декабря 1930 г. с борта своего самолета разбрасывал над Мадридом антимонархические листовки, а после этого улетал в Португалию. Генерал Ф. Франко старался, как мог, оградить своих подопечных от «либеральной заразы», но это не всегда удавалось.
Между тем никакие политические маневры короля уже не в состоянии были изменить ход событий, 12 апреля 1931 г. состоялись муниципальные выборы, сыгравшие роль плебисцита: блок реформистских сил получил на них 70 % голосов избирателей. После объявления результатов голосования начались беспорядки в Мадриде и ряде крупных городов страны. Верные королю командующие войсками предложили без промедления силой оружия подавить движение, но Альфонсо XIII отказался, заявив: «Я не хочу, чтобы из-за меня пролилась хотя бы одна капля крови». Это благородное и действительно королевское решение поставило точку в его правлении:
14 апреля с борта легкого крейсера «Принц Астурийский» он последний раз мог взглянуть на страну, которой правил 29 лет, которую любил и которой желал только добра. Он отправился во Францию без отречения, формально продолжая оставаться королем Испании.
Испания стояла на пороге больших перемен, а бригадный генерал Франко Баамонде находился среди тех немногих, кто без восторга смотрел на происходящие события. В эти дни он категорически запретил курсантам покидать стены академии, дабы уберечь их от влияния республиканских настроений. На построении он обратился к ним с речью, в которой сожалел о падении монархии и выражал сомнения в способности либерал-реформистов добиться величия и процветания страны. Тем самым генерал Ф. Франко сразу проявил свою оппозиционность новой власти.
14 апреля 1931 г. в Испании была провозглашена республика. Только что избранный главой временного правительства умеренный республиканец Н. Алькала Самора в радиообращении к народу заявил, что смена власти произошла «без малейших беспорядков», и новое руководство готово вести страну к «светлому будущему». С этого момента Испания вступила в пятилетний период так называемой Второй республики. Власть попросту «упала» к ногам умеренных республиканцев, а потому правительство, состоящее из людей, всю жизнь боровшихся со «старым миром», не имело какой-либо программы государственного строительства. Каждый обладатель министерского портфеля действовал сам по себе, руководствуясь лишь интересами своей политической группировки и собственными благими намерениями, которыми так часто выстлана дорога в ад.
Задачи, стоявшие перед новыми хозяевами страны, были труднейшими. Им предстояло решать извечные «проклятые» проблемы Испании: аграрный и национальный вопросы, проблему модернизации армии, реформы в области церкви и образования. Сверх того, мощная волна народного движения, вознесшая либералов к высотам власти, требовала срочных мероприятий по повышению уровня жизни бедствующего населения.
Первый шагом правительства А. Саморы стал созыв учредительных кортесов, принявших 9 декабря 1931 г. Конституцию Испанской республики. Новый основной закон начинался словами: «Испания демократическая республика всех классов и сословий, основанная на началах свободы и справедливости». Эта фраза, мягко говоря, не соответствовала реалиям испанской жизни, но, по-видимому, казалась ее творцам изумительно красивой.
Далее в Конституции провозглашались все подобающие правовому государству свободы: слова, митингов, собраний и организаций, церковь отделялась от государства и системы образования. Были отменены привилегии дворянства. Статья 44 указывала на допустимость экспроприации частной собственности. Согласно Конституции 1931 г. избирательные и прочие политические права, наряду с мужчинами, получили и женщины. Законодательную власть в стране надлежало осуществлять однопалатным кортесам, избираемым всеобщим голосованием на четыре года. В качестве главы исполнительной власти создавался пост президента республики.