В поисках выхода из сложившейся ситуации он решил обратиться к Германии и Италии с просьбой о предоставлении боевых самолетов для переброски Африканской армии в Испанию. Письмо Франко к Гитлеру, посланное 26 июля и переданное по специальным каналам, получило отклик. В последних числах июля в Марокко приземлилась первая двадцатка многоцелевых самолетов «JA-52». Эти машины можно было использовать не только для бомбометаний, но и как транспортные. Почти одновременно Муссолини согласился предоставить Франко бомбардировщики. С получением самолетов началась переброска частей Африканской армии в Испанию. Бомбардировщики использовались для прикрытия морских перевозок, а «Юнкерсы» послужили Франко средством для наведения первого в мировой военной истории «воздушного моста». Невиданные раньше темпы перевозок позволили Франко нагнать упущенное время. В начале августа Африканская армия в полной готовности оказалась на юге Испании, составив самую мощную Юго-Западную группировку мятежников.
Кроме очевидной практической пользы от предоставленной итало-немецкой военной помощи, Франко получил в руки политические козыри, проявив себя человеком, с которым готовы сотрудничать лидеры дружественных мятежникам иностранных держав. Удовлетворив просьбу Франко, немецкий и итальянский диктаторы ясно дали понять, что именно он с его «африканцами» кажется наиболее перспективной фигурой в качестве лидера националистов. Формально на тот момент «директором» движения считался Э. Мола, именно его поддерживала Фаланга, партия, родственная по духу правящим партиям Германии и Италии, тем не менее аналогичная просьба командующего армией севера осталась без ответа, а Франко быстро получил просимое. Итало-германские поставки не только позволили Франко провести первую в своем роде операцию по наведению «воздушного моста», но и способствовали корректировке «табели о рангах» в мятежном лагере. Видимо не случайно 3 августа генералы Франко Базмокде, Кейпо де Льяно, Аргас были введены в состав высшего совета Бургосской Хунты.
В первых числах августа восстание перешло на другой качественный уровень — началась полномасштабная гражданская война. Более того, с этого момента в испанских событиях оказались задействованными третьи страны. Первенство в этом отношении принадлежало не националистам: еще до обращения националистов к Германии и Италии республиканское правительство направило телеграмму с призывом о помощи премьер-министру Франции Леону Блюму.
Новый этап развития событий можно отсчитывать с 6 августа, когда началось крупное наступление южной группы националистов под командованием генерала Ф. Франко на Мадрид. «Большая война» с ее страшными последствиями стала реальностью. Для обеих сторон насилие, и без того бывшее широко распространенным методом действий, стало основным способом решения проблем.
Итак, первоначальный план — совершить быстрый государственный переворот (привычное для Испании пронуксимьенто), опираясь преимущественно на силы армии, не удался. Примерно через полмесяца после того как определился расклад сил в плане территориальном и социально-политическом, после того как произошло размежевание страны на два враждебных лагеря, события переросли на качественно иной уровень — началась длительная полномасштабная междоусобная война.
К войне привело непродуманное стремление столичных реформаторов форсировать развитие урбанистических, технократических тенденций в жизни нации, «подтянуть» страну до уровня промышленно-развитых столиц. По сути, речь шла о стремлении подменить эволюцию революцией, не считаясь с теми проблемами, которые возникнут перед значительной частью общества.
Испанская провинция не увидела положительных сдвигов, обещанных республикой, зато сполна испытала «перегибы», проявившиеся в ходе реформ. Целое поколение испанцев, чьи судьбы были списаны реформаторами как неизбежная плата за быстрый прогресс, увидело спасение в сохранении традиционного образа жизни, в старых привычных ценностях, которые оно поднялось защищать с оружием в руках. Жители промышленных центров, чье стремление сохранить то, что они связывали с утверждением ценностей нового общественного устройства, были по-своему правы. Вина за возникшее в результате столкновения двух позиций лежала не на них, а на прекраснодушных, но непрактичных политиках из разных партий, чьи смелые преобразовательные идеи, бездарно и непоследовательно реализованные, привели к разобщению нации.
Сложившаяся ситуация оказалась выгодной для Франко: он не был лидером на начальном неудачном этапе выступления традиционалистов, он не был ответственен за первые неудачи, зато в его руках была мощная сила — Африканская армия, удачно организованная переброска Африканской армии на полуостров способствовала изменению места и роли генерала Ф. Франко Баамонде в ряду других руководителей национал-традиционалистского движения.
Определение момента начала гражданской войны представляет собой особый интерес. Дата 18 июля в качестве отправной точки достаточно условна. Если исходить из нее, получается, что тысячи жертв событий, ей предшествовавших, к борьбе «двух Испании» отношения не имеют. Между тем факты указывают на то, что волна насилия захлестнула страну гораздо раньше.
Вот лишь некоторые события, имевшие место в период существования Второй республики: 10 августа 1932 г. — неудавшийся мятеж генерала Сзнхурхо; с 1931 г. по 1933 г. — ряд вооруженных столкновений граждан, недовольных ходом реформ, с силами правопорядка в Пасахес, Аркедо, Севилье, Эстремадуре, Кордове, Касас-Вьехос. Только с января по март 1933 г. было зафиксировано 311 крестьянских восстаний и бунтов. В 1934 г. левые силы подготовили вооруженное восстание, однако не смогли осуществить задуманное в полном объеме — восстание охватило только Астурию и привело к созданию Астурийской коммуны, объявившей о своей независимости. В ходе действий правительственных сил по наведению порядка потери сторон составили свыше 3 100 убитых и раненых повстанцев и 384 погибших и 900 раненых солдат и национальных гвардейцев.
Однако даже такие цифры, указывающие на почти военный характер потерь, меркнут перед тем, что началось после победы Народного фронта на февральских выборах 1936 года. С этого момента началась мощнейшая эскалация насилия, ставшего основным средством политической борьбы. В качестве примера стоит взглянуть на ситуацию в традиционно более спокойной испанской провинции. Вот какая обстановка была в Гранаде (провинция Андалусия) в марте 1936 г.
Девятого марта произошло несколько столкновений между фалангистами и сторонниками Народного фронта, завершившихся перестрелкой на площади Кампилье. На следующий день с городе были сожжены несколько зданий, в том числе: городской театр, считавшийся оплотом фашистов, несколько кафе и типография католической газеты «Эль Идеаль», ряд домов, где размещались политические клубы «правой» ориентации, и несколько магазинов, хозяева которых придерживались традиционных взглядов, и две церкви, являвшиеся излюбленными мишенями для ультралевых.
Точных данных о жертвах названных событий муниципальные власти собрать не смогли. Не поддавалось учету и количество оружия на руках у населения. Только официальных разрешений в первой половине 1936 г. было выдано 270 тысяч. При этом надо учесть специфику страны, где оружие и без того было во многих домах. О количестве незаконных стволов свидетельствует пример той же Гранады, где после мартовских событий властям удалось изъять около 14 000 единиц оружия, преимущественно винтовок.
Можно говорить о том, что как социально-политическое явление гражданская война началась в 1931 г. после провозглашения республики, но лишь после июльских событий 1936 г. конфронтация в обществе переросла в качественно иное состояние — большой вооруженный конфликт двух Испании — Гражданскую войну.