Значительное внимание Вольтер уделил характеристике английской философии, крупнейшим достижением которой он считал учения Ф. Бэкона и особенно Локка. Он отдавал решительное предпочтение их эмпирико-сенсуалистическому материализму не только перед схоластикой, но и перед рационалистической «метафизикой» Декарта с ее подчеркнутым идеализмом, который брался на вооружение тогдашними христианскими «модернистами» во главе с Мальбраншем. В тесную связь с бэконовско-локковской философией Вольтер ставил физику Ньютона, указывая на ее неоспоримое научное превосходство над физической теорией Декарта, которую Вольтер характеризовал как «роман о мире».
Колоссальный успех «Философских писем» объяснялся тем, что в них наряду с острой критикой феодально-абсолютистского строя Франции была развернута также определенная позитивная программа, сформулирован ряд объективно значимых целей, к осуществлению которых следует стремиться в области экономики, политики, культуры, включая науку и философию[5]. «Философскими письмами» Вольтер заявил о себе как мыслитель, способный понять с точки зрения революционизирующегося третьего сословия назревшие задачи в жизни Франции. Не удивительно, что это произведение сыграло колоссальную роль в дальнейшем развитии просветительской идеологии, способствуя существенным сдвигам в общественном сознании Франции в 30—40-х гг. Парижский парламент, являвшийся высшей судебной инстанцией в стране и игравший в XVIII в. крайне консервативную роль, постановил сжечь «Философские письма». Власти отдали приказ об аресте Вольтера, но тот успел уехать в Голландию.
Когда обстановка несколько разрядилась, он без шума вернулся на родину, но целые десять лет не рисковал появляться в Париже[6]. Местом его пребывания стал расположенный в Сире (на северо-восточной окраине Франции) замок маркизы Эмилии дю Шатле (1706–1749), с которой Вольтер познакомился после своего возвращения из Англии и с которой его до самой ее кончины связывала глубокая любовь, подкрепленная общностью интеллектуально-эстетических интересов и мировоззренческих позиций.
Продолжая плодотворно трудиться как драматург и поэт, Вольтер в Сире (1734–1744) приступает к серьезной разработке философских проблем. Первым, предварительным и не публиковавшимся при жизни Вольтера сводом его философской мысли явился «Метафизический трактат» (1734). В опубликованных «Замечаниях на „Мысли“ Паскаля» (1734, 1743) и двух поэмах — «Светский человек» (1736) и «Рассуждение о человеке» (1737) Вольтер предлагает новое философское осмысление проблемы человека. В «Основах философии Ньютона» (1738) Вольтер излагает одновременно свои философские и естественнонаучные взгляды. В этот период он серьезно занимается исследовательской работой в области физики; его «Опыт о природе и распространении огня» был удостоен почетного отзыва Академии наук. В нем Вольтер высказал поистине гениальную догадку, что увеличение веса металлов при прокаливании объясняется, возможно, присоединением к ним не мифического теплорода, а какого-то пока неизвестного газа, «материи, распространенной в атмосфере», «части разреженного атмосферного воздуха» (6, 22, 289; 6, 27, 179). Философия как антитеза теологии и метафизике превращается в теоретическое знамя борьбы со «старым порядком», становится мировоззренческой основой всех вольтеровских произведений. Любой из рассматриваемых вопросов Вольтер стремится осветить «светильником философии». Это приводит к целому ряду новшеств в понимании природы, человека, общества и всемирной истории. К разработке последней Вольтер приступил в 1740 г., а в 1745–1746 гг. опубликовал первые фрагментарные результаты своего нового труда. Первое, впоследствии значительно расширенное, издание «Опыта о всеобщей истории и о нравах и духе народов» в трех томах было предпринято Вольтером в 1756 г. (этому предшествовала искаженная «пиратская» публикация первых двух томов в 1753 г. и публикация самим автором третьего тома в 1754 Г.).
5
Мнение о том, что мировоззрение Вольтера имело только критическо-деструктивную направленность, является совершенно ложным и в настоящее время отвергается всеми серьезными исследователями. Крупнейший американский знаток французского Просвещения А. Уэйд с полным основанием подчеркивает, что Вольтер «играл блестящую роль в создании новых форм, новых институтов и новых идей» (77, 110).
6
Имея в виду