Постепенно продвигаясь вперед, поэт, который становится все более красноречивым, поистине дает образцы словесной эквилибристики. Тем хуже для читателя, если он этого не замечает. Так, наполняется значимостью завещание сутенеру сержанту Перренэ Маршану. В «Малом завещании» просто употребляется имя человека, данное ему при рождении. Рифма бедная, поэт не мудрствует.
«Большое завещание» усиливает оскорбление и усложняет чтение.
Среди тех, кому завещают, есть новые лица, но есть и друзья, которым Вийон не завещает ничего, и это часто гораздо хуже. У семьи Пердье печальное преимущество: они относятся и к тем, и к другим. В точной бухгалтерии долгов и претензий поэта в 1456 году для них еще счет не открыт. Сыновья менялы с Большого моста, ставшего одним из именитых парижских финансистов, конечно, современники мэтра Франсуа, но совершенно ясно, что пути их не пересекаются. Ни Жан, который добьется благородного сана, ни Франсуа, который так и останется торговцем, не пытались получить образование. И однако в 1461 году в «Большом завещании» промелькнули две посвященные им строфы, которые послужили зачином для небывалой силы баллады.
Пердье — люди богатые. Франсуа чем только не торгует, от рыбы для простых горожан до соли для королевских амбаров. Было бы преувеличением говорить об огромном состоянии Пердье, но они, без сомнения, занимают видное положение в деловом мире. Шлепок, который они поначалу получают от поэта, не случаен: они отказались ему помочь. В чем именно — мы не знаем.
Точно так же мы не знаем, почему болтовня Франсуа Пердье чуть было не привела поэта на костер. Что он сделал? Вернее, что сказал? Костром наказывали еретиков…
Пережитое потрясение вызвало поток слов, ярость взяла верх над разумом. Видя себя уже поджаренным, Вийон взывает к авторитету Тайевана, повара Карла VI, чья «Мясная кулинария» является одной из первых наших кулинарных книг.
В конечном счете неосторожность или недоброжелательство Франсуа Пердье, которого поэт называет кумом, дали нам возможность увидеть любопытный рецепт, «ресипт», который явно не в компетенции Тайевана. Вийон обязан этим рецептом злому повару из «Хвостов Макэра», сатиры XIV века.
Эти стихи толковали вкривь и вкось. Какое преступление чуть было не привело поэта на костер? Каково участие в этом деле Пердье? Почему речь идет о Бурже? Но явно эта история и привела к тому, что в результате явилась на свет «Баллада о том, как варить языки клеветников».
Как и положено, в завещании, надлежащим образом оглашенном перед свидетелями, Вийон распорядился и своим имуществом, и своими творениями. Теперь он желает подняться из низов общества.
Прежде всего он поручает нотариусу привести все дела в порядок. Его выбор падает на одного из тех, кого он никогда не видел, но чья компетенция соответствует тому представлению, которое складывается отныне у Вийона о себе самом. Жан де Кале — толкователь светских завещаний. Прежде чем поразвлечься скучным перечнем услуг, которыми нотариус зарабатывает себе на жизнь, Вийон уточняет, что его выбор означает следующее: он больше не клирик. Бедный школяр хочет видеть себя светским человеком. Не из-за епископа ли Орлеанского принял он это решение?