Гульба шла вразвал. Все полугодовое жалованье пошло за четыре часа разгула. К одиннадцати часам они все были уже пьяны и с налитыми кровью глазами несвязно кричали, сами не зная что. У каждого на коленях сидела девка. Кто пел, кто кричал, кто стучал кулаком по столу, кто лил себе в глотку вино. Селестин Дюкло сидел среди товарищей. Верхом у него на коленке сидела крупная, толстая, краснощекая девка. Он выпил не меньше других, но не был еще совсем пьян; у него в голове бродили кое-какие мысли. Он разнежился и искал, о чем бы заговорить с своею подругой. Но мысли приходили ему и тотчас же уходили, и он никак не мог поймать их, вспомнить и высказать.
Он смеялся и говорил:
- Так, так-то... так-то... И давно уж ты здесь?
- Шесть месяцев,- отвечала девка.
Он кивнул головой, как будто одобрил ее за это.
- Ну что же, и хорошо тебе?
Она подумала.
-- Привыкла,- сказала она. - Надо же как-нибудь. Все же лучше, чем в прислугах или прачках.
Он одобрительно кивнул головой, как будто и за это он одобрял ее.
- И ты не здешняя?
Она покачала головой в знак того, что не здешняя.
- Дальняя? Она кивнула.
- А откуда?
Она подумала, как будто припомнила.
- Так, так-то... так-то... И давно уж ты здесь?
- Шесть месяцев,- отвечала девка.
Он кивнул головой, как будто одобрил ее за это.
- Ну что же, и хорошо тебе?
Она подумала.
-- Привыкла,- сказала она. - Надо же как-нибудь. Все же лучше, чем в прислугах или прачках.
Он одобрительно кивнул головой, как будто и за это он одобрял ее.
- И ты не здешняя?
Она покачала головой в знак того, что не здешняя.
- Дальняя? Она кивнула.
- А откуда?
Она подумала, как будто припомнила.
- Из Перпиньяна я, - проговорила она.
- Так, так,- проговорил он и замолчал.
- А ты что же, моряк? - спросила теперь она.
- Да, моряки мы.
- Что ж, далеко были?
- Да не близко. Всего насмотрелись.
- Пожалуй, и вокруг света ездили?
- Не то что раз, чуть не два раза объехали. Она как будто раздумывала, припоминая что-то.
- Я чай, много встречали кораблей? - сказала она.
- А то как же.
- Не попадалась вам "Богородица-Ветров"? Такой корабль есть.
Он удивился, что она назвала его корабль, и вздумал пошутить.
- Как же, на прошлой неделе встретили.
- Правду, в самом деле? - спросила она и побледнела.
- Правду. - Не врешь?
- Ей-богу,- побожился он.
- Ну, а не видал ты там 1000 Селестина Дюкло? - спросила она.
- Селестина Дюкло? - повторил он и удивился и испугался даже. Откуда могла она знать его имя?
- А его разве знаешь? - спросил он. Видно было, что и она чего-то испугалась.
- Нет, не я, а женщина тут одна его знает.
- Какая женщина? Из этого дома?
- Нет, тут поблизости.
- Где же поблизости?
- Да недалеко.
- Кто же она такая?
- Да просто женщина, такая же, как. я.
- А зачем же он ей нужен?
- Почем же я знаю. Может, землячка его.
Они пытливо смотрели прямо в глаза друг другу.
- Хотелось бы мне повидаться с этой женщиной,- сказал он.
- А зачем? Сказать что хочешь?
- Сказать...
- Что сказать?
- Сказать, что видел Селестина Дюкло.
- А ты видел Селестина Дюкло? И жив он, здоров?
- Здоров. А что?
Она замолчала, опять собираясь с мыслями, и потом тихо сказала:
- А куда же идет "Богородица-Ветров"?
- Куда? В Марсель.
- Правду?! -вскрикнула она.
- Правду.
- И ты знаешь Дюкло?
- Да ведь сказал, что знаю. Она подумала.
- Так, так. Это хорошо,- тихонько сказала она.
- Да зачем он тебе?
- А коли увидишь его, ты ему скажи... Нет, не надо.
- Да что?
- Нет, ничего.
Он смотрел на нее и тревожился все больше и больше.
- Да ты-то знаешь его? - спросил он.
- Нет, не знаю.
- Так зачем же он тебе?
Она, не отвечая, вдруг вскочила и побежала к конторке, за которой сидела хозяйка, взяла лимон, разрезала его, надавила соку в стакан, потом налила туда воды и подала Селестину.