Трудно было устоять перед этим болидом, доведенным до совершенства великим конструктором, которого газеты с пиететом именовали «кудесником». За рулем этой машины Франсуаза могла в полной мере вкусить прелесть скорости. «Мы три раза объехали площадь Трокадеро, — рассказывает Ги Шеллер. — Эта машина нуждалась в постоянном контроле управления».
Скорость любили в семье, воспринимали как нечто могущественное и непреодолимое. «Мои родители, — говорит Франсуаза, — оба умели чувствовать этот восторг, любили открытые автомашины. И обожали ездить очень быстро». В то время, когда Поль Моран ехал на автомобиле через Европу, Мари и Пьер отправлялись в Довиль или на Лазурный Берег в машинах с открытым верхом.
«Они часто оставляли нас у моей бабушки, в Кажарке, или у бабушки по отцу, в Сен-Жермен-ан-Лайе, и исчезали, — делится романистка детскими воспоминаниями с Пьером Демероном[146], известным журналистом. — В двенадцать-тринадцать лет, — добавляет она о своем детстве и своей жизни подростка, — я задумала роман, который начинался с автокатастрофы. Замысел родился в Кажарке, три года назад, когда я только начинала писать. Героиню звали Люсиль Сен-Леже. То же имя носит героиня романа “Сигнал капитуляции”. И я о ней совершенно забыла. Это странно, правда? От одного рассказа до другого лет двадцать, а я взяла то же имя и ту же фамилию. Я была очень удивлена, когда это обнаружила. Роман начинался с момента, когда заносит машину. Там находится Люсиль Сен-Леже. Машина переворачивается, а радио продолжает говорить. Текст здесь обрывался…»
Эту выдуманную драматическую историю Франсуаза Саган переживет в реальности вместе со своими друзьями: Вероникой Кампьон, Вольдемаром Лестьеном и Бернаром Франком[147], которые окажутся вместе в ней в ее «астон мартине», потерпевшем аварию.
«В девятнадцать лет у меня было меньше иллюзий, я была гораздо скептичнее настроена, чем теперь», — высказывается Франсуаза Саган в американском журнале[148]. «Здравствуй, грусть!» принесла ей известность, богатство и тоску.
«Я вдруг стала писательницей, — говорит она. — И у меня не было выбора — надо было продолжать. Я была несчастна. Я хотела быть Прустом или Стендалем, но я не была на это способна».
Однажды в автобусе она села напротив женщины, которая читала ее роман. Как жестоко было разочарование, когда дама начала зевать! Не в состоянии вынести это удручающее зрелище, Франсуаза вышла на две остановки раньше. Эта неизвестная читательница показала ей с неопровержимой очевидностью, насколько шатка слава, которую она влачит «как тяжелую ношу». Десятки тысяч экземпляров, проданные только во Франции[149], а теперь более двух миллионов, скандальная героиня, которая занимается любовью и не собирается выходить замуж. Это шумное вступление в литературу повлекло за собой отъединенность от окружающего мира, за исключением близких.
«Это было ужасно, — объясняет она. — О вас говорят, как о чем-то чужеродном. Говорят что-то лживое. Вас заставляют выносить нелепые разговоры. Сначала с этим было нелегко смириться. Я считала, что вся эта возня вокруг меня совершенно лишена смысла. Я все время испытывала отвращение. Я перестрадала, глубоко перестрадала это состояние, когда кажется, что ты совершенно незащищенная идешь по площади».
Франсуазе ничего не оставалось, как принимать мрачный вид на разнообразных приемах, где на нее смотрели как на феномен. Но в обществе своих друзей она вновь становилась веселой, смеялась и озорничала, словно маленькая шалунишка, а не жертва известности: «Мы должны понять, что у нас есть только наша кожа, кости, манера ходить и право ничего не иметь».
Единственный момент, когда она почувствовала свою значимость — вручение Премии критиков. Иветта Бессис, пресс-атташе Жюйара, обрекла ее после этой процедуры на общение с целой толпой журналистов и фотографов. В сером платье, украшенном жемчужным колье, в перчатках матери, которые ей не совсем впору, Франсуаза Саган, спокойная и покорная, под взглядами всех этих людей произносит мысленно фразу: «Послушай, это то, что зовется славой». Это длилось только мгновение, и, как ни странно, она испытала лишь мимолетный всплеск удовольствия. Так вот она, слава: вопросы, ответы и лукавое кокетство с правдой.
147
Франк Бернар (р. 1929) — фр. эссеист, журналист. Его книги — это обращения к друзьям, окрашенные тонким юмором. Автор романов «Плата», «Крысы», «Комическая иллюзия», «Литературная коллекция», «Безумный век». Это он впервые назвал «гусарами» четверку Блондэн — Деон — Лоран — Нимье. Заметил однажды, что правые писатели во второй половине XX века используют по преимуществу выразительность слова, а левые — идеи. Сам он предпочитал искать золотую середину.