— Подзорную... этот Родсон... ему прямо туда... — ожил оглушенный Рудольф, но закончить описание интимных подробностей произошедшего не смог, так как снова получил по голове, на этот раз от Меркута.
— Мне нужно туда! — решительно заявил серый господин, отбросив окровавленное пресс-папье, когда снова взял себя в руки.
— Вы уверены, Старший Бра...
— Да, открывайте. Живее!
Сегодня, пожалуй, был нанесен куда более весомый, чем когда-либо ранее, удар по с трудом устоявшей психике сына, узревшего, как его совершенно голый почтенного возраста отец бегает с немаленьких размеров подзорной трубой в... неположенном месте, да ещё и, безумно хохоча, бросается экскрементами. Ну это, когда не чешется или не совокупляется с таким же безумным суетливым и лысоватым «колобком», который, по-видимому, занял активную роль в данном нездоровом от слова совсем дуэте. Когда же потрясенный Меркут отбросил только что прочитанное им, а до того лежавшее на изрядно чем-то заляпанном дубовом столе письмо, которое, очевидно, и принес этот вот любитель совать подзорные трубы куда не надо, то теперь и лицом серый господин с болью в голосе произнес:
— Я же просил тебя, отец, не лезть к нему.
А стоявший за его спиной Брат Копирс, заглянув через плечо, увидел почти пустой лист письма невиданной белизны и тонкости выделки бумаги, лишь с небольшим и удивительно четким изображением опасно оскалившегося черного дракона по центру, да чуть ниже с двумя словами послания, гласившего: Мальчишка мой!
Глава 13
ГЛАВА 13
— Герд, что ты сделал с Вироной? — строго спросила Вижон Вольская, которая сейчас лежала рядом совсем без всего и принимала солнечные ванны.
— Да ничего, — лениво ответил я, почесав подставленную солнцу... эм, ягодицу, которая так же была не отягощена одеждой.
— Ты что там, дрыхнешь? Сгоришь. Переворачивайся периодически. Или ты боишься явить свой флагшток? — прекрасно понимая, почему я решил загорать на животе, поехидничала эта беспардонная особа, которая приперлась, понимаешь, на берег речки, где я спокойно предавался ничегонеделанию, и, пожав плечами, также полностью разоблачившись плюхнулась рядышком на чистейший белый песочек.
— Может я силу земли впитываю, — слегка обиженно буркнул я в ответ этой вот, и впрямь достойной всяческого внимания обладательнице удивительно женственного и изобильного телосложения. При этом с хищной пластикой достаточно тренированного, что внешне никак не проявляется в статичном положении, своего аппетитного тела. Странное и влекущее сочетание, в общем.
— Полезный ритуал, — посерьезнев, без капли иронии ответила привставшая на локте красотка, отчего вид на ее тяжелую грудь поспособствовал... затягиванию ритуала. — Вот только ты неправильно всё делаешь. Тут нужна партнерша для большей эффективности.
— Поможешь? — едва не сглотнув громче, чем следовало бы, и вроде как не особо заинтересованно, но всё ж не смог не спросить я.
— Не, Герд. Ты, конечно, мальчик крепкий и смертоносный, как кинжал, но я люблю оружие покрупнее. Что б аж кости трещали, когда мой громадный косматый медведь обнимает меня, — чуть покраснев и вздохнув, ответила обладательница толстой косы, которую вдруг перекинула вперед и вроде как прикрыла грудь, а описывая свои предпочтения в мужчинах даже мечтательно закатила глаза и легко улыбалась. — Так что извини, парень, но я не смогу быть с тем, кто слабее меня. Вон, с Торпс продолжай, я смотрю, тебе удалось укротить эту спесивицу.
— Как знаешь, — вроде бы с тем же слабо заинтересованным видом ответил я, борясь с желанием продемонстрировать: кто тут на самом деле сильнее, а то и показать, что с нынешними моими возможностями ни мой рост, ни степень волосатости — для меня не проблема от слова совсем.
— Герд очень сильный, — наконец ответила высокая немного нескладная девушка с не особо внушительной грудью, темно-синими блестящими волосами чуть ниже ушей и удивительными очень светлыми глазами в гораздо более темном окаймлении.
— И что, Вирон, ты не будешь против, если я испытаю твоего малыша? — скорее желая проверить границы терпения собеседницы, с делано лукавыми интонациями поинтересовалась забавно изогнувшаяся так себе соблазнительница, которой для желаемого эффекта достаточно было оставаться самой собой, а не натягивать эту неестественную для себя маску, отчего эффект скорее обратный. В смысле смешно, а не отталкивающе.