Проклятие, у меня ж теперь будет депрессия, неизвестно какие комплексы разовьются, и даже страшно представить те реакции, что будут возникать на бурно демонстрируемое женское удовольствие. Как же, всё-таки, легко и безопасно для психики быть непробиваемой, бесчувственной, пофигистичной скотиной, а не как я — подверженным метаниям и приступам самоедства нытиком, уязвимым перед атаками совестливости, по-видимому будучи изуродованным чуждой эволюции нашего вида и искусственно навязанной правящим классом для удержания в повиновении масс моралью.
Но раз так вышло, а я всё равно не горел желанием оставлять в живых эту коварную особу, пусть и психически так изуродованную по вине моего легкомыслия особу, то и не стану теперь оживлять так приятно и пикантно покинувшую этот мир Дарскую графиню. Хотя её мозг еще не претерпел непоправимых изменений и технически это пока возможно.
— Оттащить ее в кусты, Владыка?
— Фу, блин. Ты так не пугай, Лу, — вздрогнув, наконец оторвал я свой обескураженный взгляд от распростертого в траве бездыханного тела с застывшей улыбкой на лице и перевел его на стоящую у меня за спиной «румяную», ну то есть Луми́ль Дарнэ́ из некогда Длиннобу́йских, а ныне... эм, Франтских, наверное. Не Салинских же?
— Да, мой отважный Господин. А можно и мне тоже еще раз попробовать эту шту...
— Равняйсь, смирно! — заорал я, не дав окончить очевидную просьбу этой вот, совсем еще юной, правда уже не девочки, как экс-Ройс, но всё же еще не утолившей присущей ее возрасту жажды, так сказать. Упаси Фрейд, что б я ещё кого-нибудь превратил в подобие Тугогротской, вот и сорвался на эту... излишне инициативную, как для обработанной по методу Ройс-Торпс, очередную свою рабыню, как видно, возжелавшую удовольствий, однажды уже убивших ее, к слову. Ну и, возможно, задумавшей прощупать степень дозволенного да слабости того, кто не убил ее лишь из-за своих «тараканов». — В упор лежа принять! Двести раз на кулаках, да с хлопком и приговаривая: «Травить ядом и убивать Герда Франта было плохой идеей», — приступить, на!
— Слушаюсь, мой грозный Господин! — чуть напрягая меня выражением своей мордашки, отчего-то очень счастливой от такого моего «внимания», бодро приступила к выполнению задания эта, как оказалось после помывки, синеволосая, синеглазая и не такая уж и смуглая, но всё равно очень гибкая и изящная девчонка, надеюсь уже лет 18-ти. Чьи прошлые чернота волос и смуглость, как я и подозревал, объяснялись лишь маскировочной боевой косметикой, нанесенной перед миссией.
— А ей так даже больше нравится.
— Фу-ты ну-ты! Ло, ты-то, какого военкомата, так подкрадываешься? — опять вздрогнул я от прозвучавшего уже за другим моим плечом менее порывистого, но более игривого, что ли, голоска «бледной» сестры-двойняшки, а точнее Лови́нь Дарнэ из... тех же самых, короче. Полной копии Лу, отличающейся только родинкой повыше... неважно, всё равно под одеждой не видно. — Оттащи пока Тугогротскую в кусты, я из нее куст шиповника потом сделаю.
— Да, Владыка, — заверила меня Ло, когда, проходя мимо, вильнула невероятно пластичной талией, отчего ее теплое бедро как-то неуловимо едва коснулось меня, а сама она, очень грациозно и лишь на миг чуть извернувшись, прильнула грудью, одновременно с этим проведя своей словно «текучей» кистью с теплой и нежной ладошкой по моей шее, прежде чем, не сбавляя ход, проследовать дальше. Зараза, такая.
Чем заставила меня всего покрыться мурашками и... едва не рассвирепеть от осознания того, что меня тут, похоже, ни в грош не ставят. Меня — такого вот, понимаешь, ужасного рабовладельца... эм, каблука. Ну я вам сейчас покажу! Я вас сейчас... ну или позже(со вздохом).
Всё же осадил я «коней», утопая теперь в чувстве вины, когда узрел КАКИМИ несчастными глазами в этот момент на меня посмотрела эта... эта, как и говорил уже, наверное, тысячу раз, ловкая, причем явно не только физически, ну и, как видно, вовремя учуявшая зарождение бури особа. Пожалуй, наиболее коварная из обеих двойняшек. Хотя кто их знает. Лу, вон, тоже себе на уме.
Э-хе-хе-хе-хе-хе-хеэх. Сбылась мечта идиота. Кушайте, не обляпайтесь. И почему в фэнтезя́х все красотки такие послушные, покладистые и дружные в этих своих гаремах, а не вьют веревки из нас, несчастных нагибаторов, преследуя какие-то лишь свои цели?
Так, нужно просто не быть тряпкой! Где там мой властный рык?
— Так, не липни! Я на тебя тоже зол, Ло, за попытку убийства с применением яда, — попытался было я врубить непреклонного альфача.