— Сегодня такой чудный день. Прекрасная погодка, но ты лучше, — закинув ей на плечо свою руку, протянул братец, девушка смотрела на него презрительно и холодно. Сейчас самооценка Даниила упадет и провалиться под землю.
— На улице дождь моросит, а хуже понедельников может быть только твоя навязчивость, — выдала Ирина, я хихикнула. Знала, что пошлет брата, ей достаточно и двух минут.
— А разве дождь — это не романтично? — все никак не уминался тот, зря, я думала сейчас сдастся. Но видать время в армии его изменило и не только внешне.
— Романтично, но только, не когда несет перегаром, — протянула Андреева, брат дыхнул себе в руку и соскочив с места побежал в ванную. Придурок, а зубы почистить забыл, в принципе, как и я.
— Даня, в прохожей приберись, а я в зале! — воскликнула тому вслед, усмехаясь.
— Не сильно ли я с ним жестко? — спрашивала Андреева, когда я ставила кружку с чаем на стол.
— Та по делам ему, нечего выделываться, — махнула рукой. — Ладно, держи печенюхи, а я приберусь пойду.
Приступив к уборке, я приоткрыла окна, чтобы проверить квартиру, и помыв полы, выбросив мусор и заправив кровать, кажется справилась со своими делами. Пошла проверить чем занимался обиженный на весь мир брат, заметила, как тот выкидывал мусор, и поглядывал на меня.
— Слушай, Даниил, — обратилась к брату я, тихо прошептав.
— Чего? — пробурчал тот, будто набрав в рот воды.
— Не мог бы ты не приставать к Ире? — попросила его я. Со всеми этими пьянками я забыла рассказать ему о Андреевой, которая была чиста и невинна, как прозрачный хрусталь.
— Это ещё почему. Потому что твоя подруга? — спрашивает тот, затем я смотрю в открытую дверь, чтобы не дай бог нас не услышала Ира. — Ты же знаешь, что твои подруги сами на меня вешаются. Я же не виноват, что так чертовски хорош собой, — зализывая рукой волосы, выдает он. Я хватаю его за футболку, и протягиваю его к себе, шепча на ухо:
— Ира девственница, — по секрету говорю брату, зная, что тот сохранит это в тайне. Он изумленно смотрит на меня, а затем указывает в сторону кухонной двери.
— Она? — переспрашивает не веря. — Ей восемнадцать? — спрашивает тот, я киваю головой. — Ты не врешь? Что прям, даже не разу?
— Даже не целованная, — протягиваю я, удивляя того окончательно.
— Да ну нахуй. Такое тоже бывает? — не веря спрашивает тот, вспоминая, как застукал меня шестнадцатилетнюю в постели со своим одноклассником. Было чертовски стыдно тогда. Хорошо, что тете не рассказал и отцу, а то бы они убили меня.
— Я тебе говорю, не веришь мне? — смотрю тому в глаза, он вздыхает.
— Тебе? Верю, — я отпускаю его, затем он делает то, чего я вовсе не ожидаю, он подрывается с места и бежит на кухню. Я, испугавшись, следую за братом, и оказываясь на кухне, слежу за картиной, которую никогда бы не хотела видеть. Ира, поднимается с места, держа пустую кружку, чтобы отнести в раковину, а в этот момент Даниил подлетает к ней и кричит что-то не объяснимое логике — Выходи за меня замуж!
Подруга растерянно поворачивается к нему, и чашка скользит из её рук, разбиваясь. Кружка из чешского сервиза разбивается вдребезги, после я хватаюсь за голову и произношу:
— Нам пизда…
В этот проклятый момент, слышится, как открывается входная дверь, и приближаются шаги.
— Я приехала! — кричит тетя Зара, я ударяю себя по лбу, мысленно матеря брата. Женщина маленького роста с темными короткими волосами входит на кухню, и смотрит не на приехавшего из армии племянника, которого не видела полтора года, а на разбившеюся кружку. Переводит на меня гневный взгляд. Блять. Больше слов у меня нет.
Глава 3
Через одну, две, три… Нам придет пиздос, и кажется, скинут из окна. Не все так плохо. Может научимся летать. Главное во всем находить плюсы. Оптимистичность у меня в крови. Да и иммунитет на получение звездюлей уже давно выроботался. Чего уже боятся?
Взгляд Зары снова скорбно смотрел на разбитую чашку, и тяжелое молчание только усугубляло ситуацию. Когда она собиралась открыть рот, Даниил тут же решил разрядить обстановку.
— Зарочка, любимая, — протянул мой несмышленый старший братец, который обняв женщину, и прижал маленькую на рост тетушку, которой было совсем не до телячих нежностей. — Соскучился то как я по тебе, — взвыл этот актёр погорелого театра, целуя по очереди её румяные щеки. Она пыталась оттолкнуть его от себя, но этот прилипала никак не хотел от неё отставать. — Худышкой такой стала, ты что на диетах сидишь? — решил подмазаться её пьяница-племянник. — Вон Настюха жопу отъела, а ты такая стройняшка.