В течение всей этой процедуры Крюгер был занят тем, что увлеченно выковыривал из песка подходящий по размерам камень, и его психика не пострадала.
Добившись стопроцентной видимости на своем дисплее, Терминатор вновь заморозил свой взгляд на бледно-желтом лице подлежащего уничтожению объекта.
— Как поживаешь, дядюшка Крюгер?
— Спрашивала уже! — рявкнул Крюгер и запустил в него камнем.
Терминатор пригнулся, и пробегавший мимо носорог свалился замертво.
— Привет тебе от Симоны, — сказал Терминатор, наступая на Крюгера, одновременно расстегивая верхнюю пуговицу на шубе.
Фредди попятился.
— Не делай этого, сучка, — зло прошипел он, наткнувшись задницей на колючий кустарник. — Не делай, в последний раз тебе говорю. — Он выставил перед собой перчатку и стал перебирать пальцами-ножами. — А не то я разрежу тебя на кусочки так, что никто обратно не заштопает.
Постепенно Крюгер входил в раж, балдея от собственной храбрости. Он отрыгнул бананом и продолжал шипеть:
— Если снимешь шубу, то ты умрешь. Слышишь, сучка? Ты не знаешь, кто я такой. А я тебе скажу. Я — Фредди Крюгер, мучитель детей. Я проживаю на улице Вязов. И мама у меня монашка, чтоб ты знала…
Но все пуговицы на шубе киборга уже были расстегнуты.
— У-у-у… — протянул Терминатор, не в состоянии из-за сбоя в мозговом компьютере выговорить коронное: «Умри же, несчастный».
Крюгер опять отрыгнул бананом. И неспроста: полы шубы разошлись до неприличного, и Фредди увидел, что, кроме нижнего белья, на женщине ничего больше нет.
— Мне не нравится твой эротический сон, детка, — прохрипел Крюгер. — Совсем не нравится.
— У-у-у… — тянул Терминатор. — У-у-у…
Чтобы выйти из цикла, он решил повторить слова объекта.
— Мне не нравится твой эротический сон, детка.
— Нет, это мне не нравится! — заорал Крюгер, в бешенстве от того, что его передразнивают. — И я тебе не детка!
— И я тебе не детка! — возразил Терминатор. — Привет тебе от Симоны.
— Иди ты со своей Симоной!
Взмахнув перчаткой, Крюгер бросился вперед, но споткнулся о кактус и повалился к ногам Терминатора ничком.
Тот с невозмутимым видом вытащил карабин и прицелился ему в затылок.
— Умри же… — начал киборг, но завершал он фразу уже перед пустым местом. Изображение объекта на его дисплее внезапно погасло.
Терминатор на всякий случай все же выстрелил. Штырек с присоской попал во вмятину на песке, где только что находилась голова Крюгера, но это уже не могло причинить тому ровным счетом никакого вреда.
Книга 3
В краю непуганных пингвинов
Глава 1
Пингвины тоже видят сны
В то время, как Крюгер выяснял отношения со свалившейся на него с неба парашютисткой, в Стране Вечных Снегов, на берегу ледяного панциря, окруженный своими братьями и сестрами, спал ничем не примечательный пингвин. Ему снился океан, битком набитый кальмарами и каракатицами; они резвились у самой поверхности воды, словно предлагая ими отобедать.
Пингвин заворочался во сне, сладко причмокивая клювом.
Но так уж устроена природа сновидений, что всегда лучше проснуться на середине хорошего сна, чем дождаться, пока он сменится каким-нибудь кошмаром.
Пингвин не спешил просыпаться, поедая воображаемых креветок одну за другой. И в этом была его ошибка.
Вкусная картинка вскоре растворилась в глубинах его сознания, как будто ее и не было. Ему приснился морской леопард — истребитель пингвинов. Хищник широко разинул пасть, обнажив плотные ряды острых зубов, и угрожающе заревел. По всему было видно, что он был жутко голоден.
От этого зрелища бедный пингвин заелозил по льду плавниками, но так и не проснулся.
Внезапно морской леопард поднялся на задние ласты и принял облик полярника в большой меховой шапке, тулупе и унтах.
Это было уже не так страшно. Люди, изредка попадавшиеся здесь, на пингвинов еще ни разу не охотились. Правда, они иногда их ловили, но только лишь затем, чтобы подарить на память блестящее колечко.
Человек, открыв рот, кашлянул в кулак. Изо рта у него повалил густой пар. Он разжал руку. Вместо рукавицы на ней красовалась перчатка, которая заканчивалась огромными когтями. Шапка полярника вдруг превратилась в черную шляпу, тулуп — в красно-зеленый свитер и пятнистые трусы, а унты — в громоздкие ботинки.
И это уже был не сон.
— Собачий холод, — поежился Фредди Крюгер, затравленно озираясь. — Проклятье! Куда меня занесло?
Было холодно. Очень холодно. Значительно ниже нуля. Где-то минус 50 градусов по Фаренгейту.
— Эй, послушайте, — обратился он к развалившимся на снегу джентльменам в черных смокингах. — Мы где, а?
Джентльмены ответили ему невнятным бормотанием и стали один за другим подыматься, заинтересованные внезапным появлением среди них долговязого чужака.
Крюгер пригляделся повнимательнее.
— Пингвины?! Значит, я на Полюсе?… Мама, я же тут замерзну!
Чтобы хоть как-то согреться, он принялся бегать вокруг какой-то самки, сжимавшей между лап яйцо.
Крюгер махал руками, не переставая, и, если останавливался, то только лишь затем, чтобы сделать пару-тройку приседаний.
Пингвины как зачарованные следили за его действиями. Они образовали вокруг него живое кольцо и стояли, смешно склонив набок головы, переговариваясь между собой. По их растопыренным ластам-крыльям казалось, что они разводят в недоумении руками.
Крюгер чувствовал, что превращается во всеобщее посмешище, но зверский мороз не давал ему перевести дух.
— А-а, суки, — ругался он на пингвинов. — Понадевали шубы, сволочи. Где тот гад, которому я приснился? Он от меня еще побегает.
В этот момент самке с яйцом, возле которой крутился Крюгер, надоела его аэробика. Она издала пронзительный капризный возглас. Тут же сквозь толпу на открытый пятачок продрался ее встревоженный супруг. По иронии судьбы это был тот самый пингвин, которому во сне явился Крюгер. В чужаке, извивавшемся всем телом перед его подругой, пингвин мгновенно учуял соперника, пристающего в брачном танце к его законной половине. Движения новоявленного ловеласа были дерзки и непристойны.