— Фредди, друг мой. Ну что ты раскричался? Невозможно разговаривать! Что тебе нужно?
— Что мне нужно? — искренне изумился я. — Мне ничего не нужно. Просто ты просил сказать, когда я буду готов. Вот я и сообщаю.
— Уже готов? Быстро, однако, ты управился. Хм. Знаешь что, я тебя сейчас провожу до лаза, и ты меня там подожди немножко.
— Может, все-таки лучше пойдем? И чем скорее, тем лучше, потому что…
— Фредди, — перебил меня сэр Уильям, — давай мы будем делать то, что я сейчас сказал. Хорошо?
Похоже, в этом поединке выиграла сила. Дух вынужден был подчиниться.
Сэр Уильям доставил меня к лазу и тут же исчез.
Ему, видите ли, нужно закончить разговор с мисс Сабриной! Это же курам на смех!
Я сидел и поджидал сэра Уильяма. Нет, вы только представьте себе, какая это мука, когда грызун, ведущий ночной образ жизни, вынужден по милости какого-то кота прозябать в бездеятельности. Когда мы, грызуны, бодрствуем, мы не в состоянии спокойно сидеть на одном месте. Для нас это настоящая пытка. Я бы мог, конечно, немного побегать, чтобы хоть как-то размяться. Но в этом чужом, незнакомом доме мне все-таки было боязно делать лишние движения. Это было бы крайне неосмотрительно с моей стороны.
Я сидел, на сердце у меня, что называется, кошки скребли, и я от нечего делать решил заняться своим романом. Буду в голове оттачивать детали. Может, лучше назвать роман «В склепе у Летучей Мыши», а не «Проклятие Летучей Мыши», как у меня было раньше? Так будет пострашнее. Нет, плохо. Во-первых, у меня там нет никакого склепа в помине, а во-вторых, я не мог думать ни о каких новых названиях, потому что мне было не по себе.
Я свернулся клубком, закрыл глаза и попытался заснуть. Вдруг произойдет чудо, и я засну. Чуда не произошло. Потому что я ведь не морская свинка, которая может в любой момент плюхнуться на живот и дрыхнуть без задних лап всю ночь напролет. Голову даю на отсечение, что наши артисты уже давным-давно седьмой сон видят. Причем известно о чем. Лежат себе, наверное, с блаженными улыбками и сопят. А я сиди тут один-одинешенек и жди у моря погоды.
Сэр Уильям вернулся только под утро.
Кошка Сабрина проводила его до дверей.
— Ах, дорогой, — промурлыкала она, — это была незабываемая ночь! С другими котами у меня все было по-другому!
— Хм… — смутился сэр Уильям, хотя на него это было совершенно непохоже. — Да, дорогая, мы очень культурно провели время. Очень плодотворный обмен опытом.
— Я многому у тебя научилась. В духовном плане, конечно, — поспешила добавить она, скосив на меня глаза.
— А я у тебя, — вздохнул сэр Уильям.
— Жаль, что тебе уже нужно уходить. А то мы бы вместе позавтракали, — сказала она и опять почему-то посмотрела на меня.
Сэр Уильям проследил за ее взглядом.
— Давай садись, дружище, — сказал он, пригибаясь. — В другой раз, дорогая. Обязательно позавтракаем.
— Надеюсь, — вздохнула Сабрина. — Правда. Очень.
Сэр Уильям бросил на нее прощальный взгляд.
— Я знаю, где тебя искать, Сабрина. До скорого! — крикнул он уже на ходу и пулей помчался через сад к заветной канаве.
Дорогу я помнил отлично и потому довольно ловко управлял нашим котом, который явно устал от ночных бдений. Уже скоро мы добрались до конца трубы, которая подходила почти к самому дому. От трубы к нашему убежищу вел небольшой туннель, прорытый когда-то здесь Раллерманами. Еще немного, и мы будем дома. Вот он наш прогнивший черный пол. Последний прыжок — и мягкая посадка. Все. Приехали.
Я уже собрался было слезать со своего «коня», но на какое-то мгновение замешкался. Что-то в нашей комнате переменилось. Я скользнул взглядом по знакомым предметам и… окаменел.
На другом конце комнаты, прислонившись к стене, стоял доктор Дитрих.
Он стоял и улыбался.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Сэр Уильям в одну секунду оценил ситуацию и тут же дал задний ход.
— Не спешите! — услышали мы голос доктора Дитриха. — Если вы сейчас скроетесь, вашим дружкам не поздоровится.
Сэр Уильям слегка притормозил, готовый в любой момент снова сорваться с места. Медленно развернулся.
— Умница! — Доктор Дитрих криво улыбался. — А теперь я попрошу достопочтенного хомяка взглянуть вот сюда. — Он указал на какой-то тюк, лежавший на полу у его ног. Ничего особенного. Мешок как мешок. Доктор Дитрих нагнулся, поднял мешок и хорошенько встряхнул. Послышался сдавленный писк.
Энрико и Карузо. Доктор поймал их.
— Надеюсь, тебе не нужно объяснять, кто там у меня сидит. Ну а теперь, дорогой Фредди, ты слезешь с кота и пройдешь вот сюда, — сказал он и показал на клетку, стоявшую в углу комнаты. Дверца клетки была уже предусмотрительно открыта.