— Ну же, Паша, — с укоризною в голосе подбодрил Говорун.
Павел, отступивший было к роялю Вертинского, устыдился своей трусости, дотронулся шашкой до шашки Говоруна и сразу отчаянно перешёл в наступление. Говорун вырубил его на первой же серии, но Павел вошёл в раж и не пожелал уходить с поля боя, а продолжил нападение, по собственному желанию восстав из мёртвых, устремясь вперёд и прикрываясь баклером.
— Ах так! — с азартом воскликнул Говорун и, более не сдерживая своей силы, атаковал учителя Павла несколькими резкими выпадами.
Шашка Говоруна врезалась в самый центр красной маски. Павлу показалось, что переносица вдавилась в череп, туда же скатились глаза, а голова уже приготовилась слететь с позвонков и поскакать по полу. Павел счёл за лучшее признать поражение и сесть на стул. В центр актового зала вышла Вера Александрова.
Вера присоединилась к занятиям СМБ недавно. Это совпало с началом её сотрудничества со школьной газетой «Ерундень» и с учителем Павлом, но было вызвано отнюдь не обаянием последнего. В прошлом году девочка тоже начинала школьный год с этой секции, но постепенно кабала и хвосты отрезали для неё возможность заниматься с Говоруном. В этом же году ситуация сложилась по-другому: Вера воспользовалась правом посещать занятия мечевым боем вместо уроков физкультуры. На физре, в маленьком душном зале ей было тяжело, а время пары можно было использовать для отработки долгов.
Учитель Павел наконец-то смог снять маску, почесать нос, растереть пострадавшую переносицу и размазать пот по лбу. Вера меж тем смело шла в бой, делая круговые движения шашкой и баклером одновременно, как это было принято у старшеклассников. Обычно угловатая и нескладная, сейчас она двигалась с грацией пантеры, и Павел невольно залюбовался ею. Сегодня на Вере была ярко-розовая майка с одной единственной надписью — узкая полоска с буквами скрывалась за защитным нагрудником, но Павел знал, чтó там было написано: «Stopandthinking».
Получив смертельный удар, Вера собралась было покинуть арену, но Говорун остановил её, лукаво указывая на свою шашку: он бил не остриём, а тупой частью, так что поражение на самом деле не засчитывалось. Веру такое коварство разозлило, но и заставило быть осторожней, чтобы в следующий раз дорого продать свою жизнь.
Поняв, что Вера медлит и теперь не будет необдуманно атаковать, Говорун спрятал за спину шашку, отставил в сторону баклер, выкатил колесом грудь и стал вразвалочку прохаживаться по залу, всем своим видом показывая, что не собирается защищаться. Вера подумала, ринулась на него, получила свой тычок в плечо, но ещё до этого как следует врезала Говоруну по ногам.
— Отличный удар, — похвалил Говорун и освободил место в центре зала для следующего бойца. Учитель Павел смотрел на Веру. На ней была казённая маска с широкими отверстиями, за которыми — он это не столько видел, сколько ясно чувствовал — расплывалась довольная Верина улыбка.
***
В конце занятия, как это было принято, они парами отрабатывали приёмы тайшоу, а затем все по очереди подходили к Говоруну за своей долей тычков и бросков. Единоборство с мастером по кругу шло быстро: Говорун расшвыривал своих учеников разного возраста, роста и телосложения, как Джекки Чен хулиганов. Вера сегодня, особенно после победы над учителем в мечевом бою, пребывала в каком-то лихорадочном воодушевлении и во время тайшоу бросалась на Говоруна, как тигрица, а после поражения не хотела уходить, так что в итоге получила укоризненное замечание от мастера и отошла в сторонку, сопровождаемая взглядами товарищей и весьма довольная собой.
— Ну хватит, занятие закончено, — сообщил Говорун, завершив очередной круг. — Паша, ты отвечаешь за оборудование. Вера, ты помогаешь.
Это было не наказание, а правило: обычно новенькие или присоединившиеся после перерыва помогали относить имущество секции в подвал, где хранился спортивный инвентарь.
С помощью нескольких мальчишек учитель Павел и Вера оттащили мешки с шашками, баклерами, масками и прочими ценностями в П5. Мальчишек отпустили, от них в деле аккуратного размещения инвентаря всё равно не было проку. Вера с Павлом задержались, чтобы всё привести в порядок, как требовал Говорун, и Павел, улучив минутку, спросил, как продвигается «Фрегат». Ответ был неожиданно уклончивым, Вера заявила, что ей нужно переодеться, чтобы начать соображать, и они условились встретиться на первом этаже у питьевого агрегата.
Павел думал, что опередит Веру, однако, когда он, насвистывая и шевеля отдающими болью плечами, сбежал по трём ступенькам нижнего холла, девочка была уже там и жадно, большими глотками пила воду, снова и снова наполняя пластиковый стаканчик. Затем она смяла стаканчик, но не выбросила, а продолжала сжимать в руке, другой рукой стёрла с верхней губы водяные усы и молча, с вызовом уставилась на Павла. Розовую майку «Stopandthinking» она поменяла на серую толстовку с распадающимся на осколки магом.
— Ну, Вера, — растерянно пробормотал Павел, — как твой «Фрегат»… продвигается?..
— Никак! — грубо выкрикнула Вера.
Павел знал, что в такие моменты подросткам надо говорить что-то ободряющее, что-то из техники активного слушания, но у него язык не поворачивался произнести это фальшивое: «Я вижу, что ты злишься и принимаю твои чувства…» Возможно, надо было сказать что-то резкое, мужицкое, как Гриц, но и этого Павел не умел.
К его огромному облегчению, Вера начала выруливать сама.
— Я бездарь, — сказала она и опустилась на школьную скамейку, стоявшую у стены. Но не заплакала, как барышня из Смольного института, а продолжила спокойно и трезво:
— Я прочитала «С кем бы побегать» Давида Гроссмана. За пару дней проглотила. Вот это книга! Огонь, сила! И она настоящая, о реальных людях, о реальном зле в реальном мире. А у меня что? Мальчик-чародей — после Гарри Поттера это даже пошло. Китай, Пустошь — всё фальшиво! Игра странами… тоже муть какая-то.
— Игра странами — совсем не муть, — решительно возразил Павел. — Это очень оригинальная авторская задумка. А насчёт живописания реальности — ты что действительно думаешь, что окружающую нас реальность можно описывать только через реальные события? Что, кроме метода классического реализма, всё остальное — фальшивка?
Вера слушала внимательно, продолжая терзать остатки пластикового стаканчика. Учитель Павел продолжил:
— А как же образный язык, язык метафор? Он зачастую объясняет лучше, чем любой реализм, бьёт в самую точку, когда остальные способы мажут.
Павел взял Верину руку со стаканчиком в свои ладони и мягко, но властно разжал её пальцы.
— Знаешь, что ты сейчас делаешь? Метафорически режешь себе руку. Наказываешь за бездарность.
Павел отшвырнул стаканчик в сторону бачка для мусора, лёгкий пластик не долетел и шлёпнулся на пол. Учитель Павел поднял стаканчик и послал его точно в центр бачка поверх упаковок от булочек из «Ашана» и стаканчиков от коктейля из «Макдоналдса». Вера хихикнула, а Павел сказал: