- Ас, - тихо позвал Сверр, ухватив мужчину за рукав, когда тот замачивал в тазу грязные полотенца. – Пошли спать.
Охотник задумчиво посмотрел на напарника, размышляя, хочет ли тот идти спать именно с ним, или он просто хочет, чтобы его довели до постели. Хотя… это же Сверр. Он не любит засыпать один.
- Конечно, пойдем. Ты хоть белье чистое надень, что ли. Помочь? Сам справишься? И то хорошо… - дождавшись, пока Сверр, чуть пошатываясь, сам наденет поданные чистые футболку и боксеры, Асгейрр взял того под локоть и повел в спальню.
Постель уже была расстелена, простыни пахли кондиционером для белья – Асгейрр только сегодня постелил чистый комплект. Помогая Сверру принять более-менее удобное для него положение, Охотник прикинул, как сильно испачкаются простыни после сегодняшней ночи. В конце концов, не на всех ранах антисептик успел высохнуть. А бинты Сверр вообще не признает.
- Спокойной ночи, - Асгейрр погасил свет торшера и лег с другой стороны кровати.
Когда он сам устроился, тут же почувствовал прижавшееся к нему теплое тело, пахнущее обеззараживающим раствором. Это было странное, но уже привычное сочетание запахов – кондиционера для белья и антисептика. Усмехнувшись, Охотник легко поцеловал в макушку напарника и пожелал спокойной ночи. Мысленно Асгейрр поставил себе галочку утром выключить будильник быстрее обычного, чтобы Сверр не проснулся.
- Ас… Не пускай меня больше на эту работу…
***
На следующий день Сверр проснулся довольно поздно по своим меркам – в десять часов, выспавшийся, отдохнувший, почти с хорошим настроением. Только один факт его немного огорчил – рядом постель была смята, но Асгейрра не было. Не трагедия, можно пережить.
Охотник сел на постели, поражаясь легкости во всем теле. На коже розовели шрамы, которым можно было дать недели три. Асгейрр снова чего-то наколдовал своими растворами. И Сверр был ему благодарен за это. Поднявшись с тихо скрипнувшей кровати, парень пошлепал босиком на кухню – поискать, чем можно было заморить червячка.
Видимо, Асгейрр уже позаботился о том, чтобы его напарник не голодал: на столе стояла пара тарелок, накрытых полотенцем. Заглянув под него, Сверр к своему удивлению обнаружил оладьи. А в другой тарелке, поменьше, густая темная субстанция.
«Варенье», - определил Сверр, обмакнув палец в тарелку и облизнув его.
Охотник подошел к другому столу, где обычно готовили, и потрогал чайник. Чуть теплый. Долив воды в емкость, Сверр нажал кнопку включения на приборе и вышел из кухни в ванную. Критично осмотрев себя в зеркале, он хмыкнул и принялся чистить зубы, бриться – в общем, заниматься обычными утренними делами, стараясь не вспоминать подробности прошедшей ночи.
Тихо зашумел чайник, щелкнул кнопкой, возвещая о том, что вода вскипела. Сверр утер лицо полотенцем, висевшем на крючке и вышел на кухню, где уже наливал горячий чай по кружкам напарник. Асгейрр повернулся на звук скрипнувшей двери и шагов, улыбнулся и кивнул на стул за обеденным столом.
- Садись, сейчас накрою на стол. С добрым утром, кстати. Как ты? Ничего не болит? Выспался? Вроде рано поднялся, я думал, ты дольше спать будешь, - негромко говорил Охотник, ставя чашки на стол, сахарницу, чайные ложки.
Сверр ничего не отвечал, дожидаясь, пока его напарник успокоится и тоже сядет за стол. Долго ждать не пришлось, еще пара манипуляций – вроде той, когда Асгейрр убрал полотенце с тарелок с оладьями и вареньем – и второй Охотник сел за стол.
- Мне нужно с тобой поговорить, Ас, - тихо произнес Сверр, насыпав две чайных ложки сахара в чай и медленно помешивая. – Это касается культа.
Асгейрр сразу почувствовал, что что-то не так, когда начал задавать вопросы напарнику. Что-то было не так, в его глазах было какое-то выражение, которое он уже давно не видел. И еще ночью он догадался, что работа в культе больше не приносит его напарнику былого… положительного заряда. И слова Сверра о том, чтобы больше не отпускать его на работу культа… Это требовало объяснений.
- Говори.
- Культ убивает меня, - Сверру не требовалось время для того, чтобы собраться с мыслями. – Он вытягивает из меня жизнь так же, как я отнимаю ее у жертв. Культ работает сам на себя, ему не нужны рабочие руки. Я – очередная жертва, не более того, не орудие культа. Мне нужно потребовать очищения у Дарелла, он затеял это все, только он может это прекратить.
- Ты думаешь, он так просто согласится? – задумчиво протянул Асгейрр, внимательно глядя в лицо Сверру. – Все-таки, мы держимся на этом культе, все наши… вся наша сила – от этих ритуалов. По крайней мере, так говорит Дарелл.
- По крайней мере, он так говорит… - эхом отозвался напарник, отхлебнув горячего чаю и посмотрев на свое отражение в колыхающейся глади напитка. – Никто не знает, действительно ли это так. И не смотри на меня, ты ведь знаешь, что не все верят словам Дарелла. И они правы. Он сам говорил нам, чтобы мы не доверяли слепо всему, что говорят люди.
И Асгейрр понимал, что напарник прав. Он и сам иной раз чувствовал укол недоверия, слыша те или иные слова Дарелла о том, что вся политика, проводимая как политика умиротворения Владислава, проводится как выгода Охотникам. Не слишком-то в это верилось, хоть и хотелось.
Завтрак продолжился в угрюмом молчании обоих Охотников, анализирующих собственные поступки и мысли, касающиеся всего, что говорил Дарелл по поводу культа. Возможно ли так, что Глава был на самом деле в сговоре с Владиславом? Но тогда почему вообще была создана организация Охотников? Достижение какой-то цели путем многих жертв? Опять же непонятно, ведь чаще погибали вампиры от рук Охотников, нежели наоборот. В чем же дело? Что на самом деле скрывает Дарелл? О чем он постоянно умалчивает на общих сборах? И есть ли ему на самом деле, в чем признаваться?
- Это все больше и больше напоминает паранойю, - тихо вздохнул Сверр, поднимаясь из-за стола и забирая пустую чашку у Асгейрра. – Лучше сразу сходить к нему и все узнать от него же самого. Не люблю принцип «одна баба сказала».
Напарник кивнул, с некоторым усилием заставляя себя оторваться от обдумывания собственных гневных слов, которые он хотел произнести в лицо Дареллу. Еще неизвестно, есть ли в чем обвинять их Главу.
Сам того не заметив, Асгейрр вдруг схватил напарника за запястье, когда тот собрался уже уйти с кухни, чтобы переодеться.
- Ты чего? – Сверр нахмурился, глядя на поднимающегося Охотника.
Тот ничего не ответил, только склонился к нему и запечатлел легкий поцелуй на губах напарника, отчего Сверр невольно зажмурился и перехватил руку Асгейрра, сильно сжав ее. Ему не были чужды ласковые прикосновения, но каждый раз происходил, словно впервые. Он спокойно мог снести плеть, порезы, удары, но ласки… Это всегда поражало его. Поражала реакция организма, такая непривычная. Безумие не охватывало его сразу, целиком, отключая от реальности, но медленно подкрадывалось к его сознанию мурашками, легкой дрожью, опутывая нерв за нервом – по мере частоты прикосновений Асгейрра. Возможно, все дело было в напарнике? Может, он владел каким-то секретным умением?
«Вздор», - оборвал себя Сверр, громко выдыхая, когда Охотник спустился губами по шее к его ключицам, уже как-то успев стянуть с того футболку.
По коже незамедлительно побежали приятные мурашки, отчего Сверр вздрогнул. Он бы безоговорочно отдался бы прямо здесь, позволил бы Асгейрру в который раз убедить его в том, что удовольствие можно получать не только от боли. Но было дело, которое ни в коем случае нельзя откладывать.