Шарль расслабился. Закрыв глаза, он лежит, вытянув руки по швам. Дыхание его становится размереннее, оставаясь немножко прерывистым. Фрейд массирует ему лоб и затылок.
Фрейд. Просыпайтесь. Просыпайтесь. (Мгновения ожидания. Шарль открывает глаза.) Вы проснулись.
Фрейд резко отходит от Шарля (словно до этого он сдерживал свое отвращение к нему и, выполнив свою задачу, перестал себя сдерживать).
Отступая назад, он роняет стул, на котором только что сидел. Шарль садится на диване и с удивлением смотрит на него. Фрейд снова напускает на себя мрачный и суровый вид, он неприязненно смотрит на больного. Шарль оглядывает комнату и узнает ее.
Шарль (полуутвердительно, полувопросительно). Это вы, доктор Фрейд? Что же вы со мной сделали? (Фрейд не отвечает. Шарль осознает, что сидит на своем диване.) Вы хотели меня усыпить? И вам это удалось? (Фрейд утвердительно кивает.) И что же я сказал?
Фрейд. Ничего.
Шарль (говорит ласково. Ему хочется одного – выразить свою благодарность). Я чувствую себя лучше, вы знаете. (Пауза. Он встает, идет к окну. Наблюдает прохожих. Идет назад с удивленной улыбкой. Фрейд, неподвижный и мрачный, даже не смотрит на него.) Неужели я вылечился?
Фрейд (грубо). Нет.
Шарль (с какой-то доверчивостью). Я знаю. Вы же сказали мне, что лечение будет долгим. Когда вы снова придете, доктор?
Фрейд нажимает кнопку звонка, которая находится справа от дивана Пауза.
Через несколько мгновений слышатся торопливые шаги.
Фрейд (очень сухо, высокомерно). Не знаю.
Слуга поворачивает ключ. Дверь открывается. Шарль весело смотрит на слугу.
Шарль (радостно). Мне лучше, Максим. До свидания, доктор.
Фрейд (чопорно, почти невежливо). До свидания, господин фон Шроэ.
Они уходят.
Шарль (после их ухода). Мне лучше. Меня не надо закрывать.
В коридоре слуга в нерешительности стоит перед дверью.
Фрейд (с почти несдерживаемой резкостью, словно он хочет, чтобы Шарль исчез навсегда). Запереть на два замка! На два замка!
Растерянный слуга вставляет ключ в замочную скважину. Еле слышится звук поворачиваемого ключа, когда мы снова видим отца Шарля, который сидит неподвижно, с угрюмым видом. Он, кажется, даже не шелохнулся с тех пор, как мы его оставили.
Голос Максима за кадром. Доктор Фрейд!
(20)
Старик смотрит на Фрейда со смешанным чувством недоверия и надежды.
Старик. Садитесь, доктор.
Фрейд (нервный, натянутый). Спасибо, господин фон Шроэ. В этом нет нужды. К сожалению, я очень спешу.
Старик. Ну, что вы скажете?
Фрейд. Господин фон Шроэ, ваш сын любит вас?
Старик (удивленно). Естественно.
Фрейд. Почтительно ли он относится к вам?
Старик (убежденно). Он самый почтительный из всех моих детей.
Фрейд. Часто ли вы видитесь с ним после того, как он заболел?
Старик. Когда меня отпускает ревматизм, я провожу с ним обеденное время.
По мере того как господин фон Шроэ отвечает на его вопросы, напряженность Фрейда спадает.
В конце этого допроса его нервозность прошла, но он остается мрачен.
Фрейд. Доверяет ли он вам? Рассказывает ли о своих навязчивых идеях?
Старик. Он говорит мне обо всем.
Старик растерянно проводит рукой по лбу.
Фрейд. Господин фон Шроэ, ваш сын не поддается гипнозу.
Старик. Вы не смогли его усыпить?
Фрейд. Не смог, но мне удалось погрузить его в абсурдный бред, не имеющий никакой связи с его истинными болезнями.
Старик смотрит с изумлением. Пауза.
Фрейд, взгляд у него потерянный, выглядит так, будто сам загипнотизирован.
Фрейд (говорит отчужденным голосом, словно про себя). А что, если личность гипнотизера внезапно завладеет гипнотизируемыми больными? Мы наделим их своими чудовищами. (Он резко приходит в себя. Но по-прежнему мрачный, потрясенный. Обыкновенным голосом.) Честно говоря, господин фон Шроэ, я ничем не могу помочь вашему сыну.
(21)
В тот же день, на квартире Фрейдов.
Спустились сумерки. Стоящая на столе керосиновая лампа освещает столовую.
Сидящая ближе к свету Марта вяжет. Она поднимает голову.
Входит Фрейд. Отложив рукоделие, Марта радостно бросается ему на шею.
Он машинально целует ее. Она, удивившись, откидывается назад, внимательно смотрит на него и замечает, какой у мужа потерянный вид.
Марта. Что с тобой? (Он улыбается вымученной улыбкой, плохо скрывающей его глубокую растерянность.) Расстроился из-за Мейнерта? (Он быстро кивает головой в ответ.) Сколько раз я тебя просила держать себя в руках. (Фрейд молчит. Он отвел глаза в сторону и уставился на гравюру «Клятва Ганнибала», которую сам повесил на стену.) Вы поссорились? (С уверенностью.) Все уладится! Не может быть, чтобы не уладилось. (Фрейд по-прежнему молчит. Нежно отстранив Марту, он идет в глубь комнаты.) Ты меня пугаешь! Что ты ищешь?
Фрейд. Скамеечку.
Марта Зачем?
Фрейд. Чтобы сделать тебе приятный сюрприз.
Марта (испуг ее не проходит). Хорошо, хорошо. Я сама поищу.
Она быстро уходит в другую комнату. Оставшись один, Фрейд опускает руку в карман пиджака. Достает портсигар. К портсигару прицепился красный шнурок, который опутывал ноги Шарля; Фрейд вытягивает шнурок из кармана, с изумлением его разглядывает, потом, охваченный каким-то ужасом, подбегает к окну, распахивает его и вышвыривает на улицу шнурок вместе с портсигаром. Он быстро захлопывает окно, услышав шаги Марты, оборачивается и с наигранно равнодушным видом стоит, прислонясь спиной к стеклу. С улицы доносится сердитый голос. Слышно его плохо.
Голос за кадром. Кто там швыряется портсигарами? Эй вы, наверху, нельзя ли поосторожней?
Входит Марта, неся скамеечку.
Марта (потрясена и возмущена). Это ты выбросил что-то на улицу. Ты с ума сошел? Что ты выбросил?
Фрейд (в тоне черного юмора). Орудие преступления.
Марта. Что?
Фрейд (берет у нее из рук скамеечку и ставит под гравюрой). Шнурок. А вот и сюрприз, Марта! Смотри! (Он становится на скамеечку, снимает гравюру и швыряет ее на пол. Звон разбивающегося стекла.)
Марта (почти в ужасе). Прекрати! Как ты меня испугал!
Фрейд, стоя на скамеечке, говорит с нарочито комическим пафосом, пытаясь скрыть свое отчаяние.
Фрейд. Марта, карфагеняне сдались без боя. Слава – римлянам! (Он спрыгивает со скамеечки и обнимает Марту.) Представь себе, я так и не стал Ганнибалом!
Пауза. Марта, смотря на него, робко гладит по щеке.
Марта (очень нежно). Тебе плохо?
Фрейд (с улыбкой, но неискренне). Плохо будет моей матери. Когда я лежал в колыбели, она уже верила, что я буду премьер-министром. Я хочу доставить тебе удовольствие, Марта: я бросаю гипнотизм. (С фальшивой веселостью.) Мы будем прописывать ванны, массажи, а главное, э-лек-тро-те-ра-пию.
Марта. Почему же бросаешь?
Фрейд. Лечение гипнозом несовершенно. Я заставил своего больного наговорить грандиозных глупостей. (С отвращением.) Он был омерзителен. (С той же фальшивой, вымученной веселостью.) Я все бросаю. Позволяю себе роскошь гоя и хочу быть как все. Ты будешь женой обыкновенного врача.