Старый господин взял со столика египетскую статуэтку и со скукой рассматривает ее.
Голос Фрейда за кадром. Той, что вы видели во сне.
Голос Магды (сонный и усталый). Я не помню.
Старый господин. Это не имеет никакого смысла. Уже пятнадцатый сеанс, а мы ни на шаг не продвинулись.
Мы видим Фрейда, сидящего (как обычно) у изголовья загипнотизированной больной. На сей раз это старая дева (лет примерно тридцати пяти), тоже очень худая, полностью одетая в черное, с невыразительным лицом (и не только потому, что она действительно некрасива, но и потому, что кажется, будто она никогда не была молодой и веселой).
Сейчас глаза у нее закрыты. Но даже в состоянии гипноза она выглядит мрачной и неприятной. Фрейд, услышав замечание отца, в ярости оборачивается к нему.
У него снова тот угрюмый вид, какой был в первой части и в начале второй.
Но он приобрел уверенность и почти тираническую властность, особенно по отношению к больным. В его глазах, в уголках губ затаилась какая-то смесь презрения и резкости.
Теперь его можно назвать грубым человеком, готовым насиловать сознание своих больных, чтобы удовлетворить научное любопытство. В то же время – это контрастирует с его властностью – его жесты стали более нервными. Изредка он кашляет. Коротким и сухим кашлем, который разрывает ему горло. Он не курит.
Фрейд (вежливо, но очень твердо). Тсс! (Он тихо встает и подходит к отцу. Говорит решительно, но почти шепотом.) Надо признать, господин советник, что вы не облегчаете мою задачу. Я ни разу не оставался с Магдой наедине. Вы присутствуете на всех сеансах.
Советник (в том же тоне). Я никогда не позволю мужчине гипнотизировать Магду в мое отсутствие. Даже дипломированному врачу.
Фрейд (нетерпеливо). В таком случае соблаговолите помолчать.
Они обмениваются яростными взглядами, и Фрейд возвращается на свое место.
Магда (открыла глаза, говорит громко). Я вспомнила все. Это перчатки моего отца.
Глаза Фрейда сверкают.
Фрейд(голосом полицейского детектива, с недобрым любопытством). Когда он их носил?
Магда. Это было в Китцбюхеле. Через два года после смерти мамы.
Фрейд. Сколько лет вам было?
Магда. Шесть.
Крик Магды за кадром.
Магда издает страшный крик. Старик даже не вздрагивает. Он сидит прямо, устремив взгляд вдаль.
Голос Магды за кадром (она кричит, рыдая). Он сделал мне больно! Он напугал меня! Он перестал быть моим отцом. Никогда я не выйду замуж, я больше не могу видеть этот взгляд! (Эта исповедь заканчивается бессвязными криками.)
Советник не шелохнулся. Его лицо не меняет выражения, но вдруг из его глаз молча полились слезы. Он и не думает протестовать.
Фрейд обернулся; смотрит на плачущего советника.
Он глядит на него и с изумлением, и с презрением.
Советник даже не смотрит на Фрейда. Фрейд склоняется к Магде. Успокаивает ее, положив на лоб ладонь. Она перестает дрожать, а охватившее ее страшное возбуждение быстро спадает.
Фрейд (властно). Сейчас вы проснетесь, Магда. Но я приказываю вам вспомнить слово в слово все, о чем вы мне сказали. Вы будете слушаться меня?
Магда (вздохнув). Да.
Фрейд. Проснитесь, Магда! Проснитесь! Вы проснулись.
Магда открывает глаза. Постепенно ее лицо вновь приобретает то печальное и всепонимающее выражение, какое у него должно быть в обычном состоянии.
Она приподнимается и садится на диване.
Фрейд. Вы помните, что говорили мне?
Магда(не меняя выражения лица, отвечает слабым, но бесстрастным голосом). Да.
Фрейд отстраняется от нее, но по-прежнему сидит.
Она встает. Молча берет свою шляпу и надевает ее, не оборачиваясь к зеркалу.
Ее жесты несколько замедленны, можно сказать, еще какие-то онемевшие, но точные. Фрейд молча наблюдает за ней.
Советник тоже встает. Он перестал плакать.
Магда направляется к двери, а советник следует сзади.
Он не взял свой цилиндр, который стоит на ковре возле кресла. Магда замечает, что он с непокрытой головой. Она простым и совсем привычным жестом поднимает цилиндр, подходит к советнику и подает ему. Лицо ее совершенно бесстрастно.
Магда. Твоя шляпа, папа.
Советник берет цилиндр и держит его в руке. В это время Фрейд открывает дверь и они выходят. Магда идет впереди, отец – за ней. Они молча пересекают прихожую. Магда снимает с вешалки свой черный зонтик, открывает дверь и выходит на улицу; отец – следом.
Фрейд, который остался в кабинете, снова закрывает дверь, возвращается на середину комнаты. Потом, словно машинально, подходит к окну и распахивает его.
Тут зрители замечают, что они на уровне улицы. Под ярким солнцем Фрейд видит одетых в черное отца и дочь, которые рядом, не говоря ни слова, пересекают Берггассе. Они удаляются, сворачивают направо и исчезают.
Фрейд закрывает окно, проходит в глубь кабинета. Его лицо выражает смешанное чувство презрения и отчаяния. Он подходит к египетской статуэтке и долго ее рассматривает. Глаза его несколько светлеют. Он обходит письменный стол, берет открытую маленькую коробку, где лежит какой-то обложенный соломой предмет.
Выходит из кабинета через ту же дверь, что советник с дочерью.
Снимает с вешалки шляпу, надевает ее (маленькую коробку он держит левой рукой, прижимая к себе) и поднимается по лестнице.
(2)
На четвертом этаже он останавливается перед дверью и звонит три раза. Горничная сразу же ему открывает. Она постарела, но в ее глазах, когда она видит Фрейда, сохраняется некое страстное восхищение. Фрейд не обращает на это внимания. Он отдает ей шляпу и проходит в коридор.
Фрейд. Телеграммы не было?
Горничная. Нет, хозяин.
Маленькая Матильда (ей десять лет) и два сына (четыре и шесть лет) выбегают из детской и бросаются к нему.
Дети (радостно). Папа! Папа пришел!
Лицо Фрейда светлеет; он улыбается им с глубокой нежностью.
Фрейд (ласково). Осторожно, дорогие мои, осторожно. (Показывает на коробку.) А то вы все разобьете. Матильда, возьми коробку и отнеси в столовую. Главное, будь осторожнее.
Марта (выходя из кухни). К столу! К столу!
Фрейд обнимает ее за плечи и целует в лоб. Они весело и ласково улыбаются друг другу, но без той глубокой, влюбленной нежности, которая соединяла их в двух первых частях.
Все входят в столовую. Стол накрыт. Пока дети рассаживаются, Фрейд подходит к маленькому столику, на который Матильда поставила коробку. Он вынимает из соломы маленький египетский бюст.
Марта смотрит на него с еле уловимым недовольством.
Марта. Еще одна! Главное, не роняй на пол соломинки! Они цепляются за ковер, и их уже ничем не вычистишь.
Фрейд садится за стол, не расставаясь со статуэткой. Он ставит ее чуть слева от себя и рассматривает.
Маленькая Матильда (с детским восхищением). Какая она красивая!
Фрейд (в восторге от этой похвалы). Да. (Горничная приносит блюдо с мясом. Марта накладывает Фрейду.) Телеграмму не приносили?
Он спрашивает об этом просто для очистки совести.
Марта. Нет, дорогой мой. (Он слегка помрачнел.) В чем дело? Разве ты ждал телеграмму?
Фрейд. Это из-за Флисса. Мы должны встретиться в Берхтесгадене в начале будущей недели, но он не уточнил, в какой день.
Марта (она неприятно удивлена). Ты мне об этом не говорил. Значит, ты нас покидаешь?