Фрейда преследует его мысль, и он возвращается к предмету своего расследования.
Сесили. Откуда вам это известно?
Фрейд. Из вашего сна.
Сесили. О! Это всего лишь дурное воспоминание, и вы полагаете, что я разозлилась на него за это.
Маленькая Сесили вбегает в прихожую прежней виллы.
Сесили. Мне было лет шесть. Я бежала. Наверное, тут была моя вина.
Она налетает на отца, импозантного и сильного мужчину, который в этот момент выходит через застекленную дверь. Она падает.
Фрейд. Что же дальше? Что случилось?
Затемнение в кадре. Комната Сесили.
Сесили (обнаруживая признаки усталости). Больше ничего. Абсолютно ничего.
Фрейд. Однако вы вспоминаете об этом падении двадцать лет спустя. А забыли столь многое! Даже имя моего друга Брейера. Почему вы помните об этом?
Сесили. Я не знаю. Разве можно знать, почему вспоминаешь то, а не другое событие? Я больше ничего не скажу вам, я слишком устала. Ваш метод все силы выматывает. Гораздо хуже, чем гипноз. Я чувствую, что сегодня из меня больше ничего не вытянуть. (С некоторой снисходительностью.) Вы меня выжали как лимон. (Любезным тоном.) Приходите завтра снова.
Фрейд, любезный и невозмутимый, встает. Он весь поглощен своим исследованием.
Фрейд. Приду. Постарайтесь подумать об этой истории с падением на крыльце. Все подробности, которые вы вспомните, будут полезны.
Сесили внимательно смотрит на него. Улыбается, но без симпатии.
Сесили (полушутя, полусерьезно). Мне не нравятся ваши глаза. (Фрейд вопросительно на нее смотрит.) У вас глаза убийцы. Вы совершите что-то дурное.
Фрейд (шутя, тоном Сесили). Или, быть может, хорошее, очень удачно заброшу сеть, которая достанет чудовищ из глубин морских. Знаете, о чем я говорю? Есть чудовища, живущие под таким огромным давлением, что они лопаются, когда их вытаскивают из воды.
Он кланяется. Она улыбается в ответ. Мы чувствуем, что между ними возникла какая-то странная близость, хотя и совсем непохожая на ту, что соединяла Сесили с Брейером.
(16)
На другой день. После завтрака в квартире Фрейда.
Марта хлопочет по дому, ей помогает горничная.
Фрейд сидит в кресле; оба мальчика возятся на полу; Матильда, уже маленькая женщина, стоит, вытянувшись, рядом с отцом. Марта, озабоченная, проходит мимо. Фрейд берет ее за локоть.
Фрейд (тепло улыбаясь). Присядь, Марта. Побудь со мной.
Марта. Не могу.
Фрейд. Почему?
Марта. Уборкой занимаюсь.
Она уходит, оставив Фрейда одного с детьми. Матильда, воспользовавшись этим, подходит поближе к отцу.
Матильда. Это правда, что она у нас будет?
Фрейд говорит с дочерью с величайшей нежностью; лицо его расцветает. Он весел.
Фрейд. Кто она, милая моя?
Матильда. Не знаю, как ее зовут, эту машину?
Фрейд. А! Телефон? Ну конечно, Матильда, нам установят его в ближайшие дни.
Матильда. Я говорю в этом доме, а ты находишься в другом доме и слышишь.
Фрейд. Да.
Матильда. А если я тебя поцелую, ты в другом доме почувствуешь это?
Фрейд. Нет.
Матильда прыгает на колени к Фрейду и пылко его целует.
Фрейд позволяет себя целовать и даже сам целует девочку. Потом вдруг лицо его становится жестким и почти злым.
Матильда, напуганная этим суровым и замкнутым лицом, которого она никогда не замечала у отца, разражается рыданиями.
Вошедшая Марта наблюдала всю эту сцену.
Марта (потрясенная). Матильда!
Дочь бросает на нее яростный взгляд и выбегает из комнаты.
Фрейд. Мне надо проведать больную. До скорой встречи.
Он машинально целует ее в лоб и уходит. Она долго смотрит на дверь, в которую он вышел.
(17)
В комнате Сесили.
Спустя полчаса. Госпожа Кёртнер все так же одетая в черное, с кружевным жабо до подбородка, сидя у изголовья Сесили, занята шитьем. Сесили неподвижно, как и вчера, сидит в постели, обложенная подушками. Ее неподвижные глаза кажутся расширенными от страха. Время от времени она слегка сжимает руками одеяло. Обе женщины молчат, но госпожа Кёртнер изредка поглядывает на Сесили.
Эти короткие взгляды холодны и равнодушны. В них никакой нежности. Когда она склоняется над своей работой, Сесили тайком бросает на нее быстрый взгляд.
Между двумя женщинами чувствуется крайняя, но скрытая напряженность. Мы догадываемся, что так происходит каждый день. Ежедневно госпожа Кёртнер приходит «присматривать» за дочерью. В дверь стучат.
Не дожидаясь ответа, старуха служанка открывает.
Она отходит в сторону, пропуская Фрейда. Потом закрывает дверь.
Старуха. Доктор Фрейд.
Фрейд молча склоняется в поклоне перед госпожой Кёртнер. Та, не говоря ни слова, слегка кивает головой. Она встает, не спеша забирает свое шитье и уходит.
Лицо Сесили тут же меняется. Она бледна и встревоженна, но справляется со своим волнением. Она вымученно улыбается и протягивает Фрейду руку любезным, но усталым жестом.
Фрейд пожимает руку и усаживается на место госпожи Кёртнер.
У него такие суровые и неподвижные глаза, что можно подумать, будто они из стекла. Однако он улыбается, хотя эта улыбка кажется фальшивой.
Сесили. У вас волчья улыбка.
Фрейд. Волки не улыбаются.
Сесили. Вы никогда не слышали «Красную Шапочку»? Там был волк, он улыбался. Но Красная Шапочка сидела на вашем месте, а волк – на моем.
Фрейд (прерывая разговор, очень сухо). Я вас не съем. (Пауза.) Что с вами? Приступ страха? (Она утвердительно кивает.) Вам снились кошмары?
Сесили. Нет. Не кошмары. Я вообще не спала. У меня были галлюцинации. Всегда одни и те же: кровоточащая голова.
Фрейд. Чья голова?
Сесили (неопределенно). Ну, голова…
Фрейд. Мужчины? Женщины?
Не отвечая, Сесили пожимает плечами.
Сесили (спустя какое-то время). Это была голова того, кого я убила. (Фрейд молча, в упор смотрит на нее.) Доктор, я наверняка сделала что-то очень дурное. (Фрейд не отвечает. Она настаивает.) Я чувствую себя такой виноватой. Разве вы можете знать, что я сделала?
У Фрейда все более и более суровый вид: он решился сегодня же нанести главный удар. Это заметно по всему: в его жестах и голосе ощущается какая-то необычная стремительность.
Фрейд (пользуясь этим вопросом). Нет. Но уже сегодня мы это узнаем.
Сесили (испуганно). Кто мы?
Фрейд. Вы и я.
Сесили. Если это серьезно, вы не скажете об этом маме.
Фрейд. Нет. (Пауза. Потом резким тоном.) Итак, вы упали на крыльце виллы. Сколько вам было лет?
Сесили. Восемь.
Фрейд. И, конечно, точную дату вы не помните?
Сесили. Нет, помню точно, потому что это был день рождения моей гувернантки – 6 июня 1878 года.
Фрейд достает из кармана записную книжку. Он тщательно записывает дату и прячет книжку в карман сюртука.
Фрейд. Вы до сих пор помните день ее рождения. Значит, вы ее очень любили?
Сесили. Очень.
Фрейд. А ваш отец обманывал с ней вашу мать?
Сесили (жалко улыбаясь). Ну да! Но это меня не касалось.
Фрейд. Вы говорили, что мать правильно сделала, прогнав ее.
Сесили. Правильно сделала! Очень хорошо сделала. Естественно, с ее точки зрения.
Фрейд. И что дальше? Отец толкнул вас, и вы упали?