Эта формулировка немедленно вызывает вопрос, который Фрейд обсуждает в самой короткой главе книги. Исполнение желания – универсальная закономерность сновидений или просто подходящее толкование сна об инъекции Ирме? Предлагая обширный перечень примеров, он настаивает, что это, несмотря на свидетельства об обратном, справедливо для всех сновидений. Каждое кажущееся исключение из этого правила при подробном рассмотрении оказывалось очередным подтверждением. Все они были небольшими вариациями простой темы[63].
Один из первых снов, подсказавших Фрейду этот закон, предшествовал сну об инъекции Ирме, опередив его почти на пять месяцев. Этот любопытный и довольно простой «связанный с инертностью» сон – Bequemlichkeitstraum – приснился молодому интеллигентному врачу, который в действительности был племянником Брейера. Скрытый в «Толковании сновидений» под именем Пепи, он предстает человеком, который любит поспать. Однажды утром, когда хозяйка квартиры пытается разбудить его, окликая через открытую дверь, Пепи снится, что он уже находится в больнице и поэтому вставать не нужно. Он поворачивается на другой бок и продолжает спать. Фрейд предвидел возражения, что во многих снах нет никаких признаков исполнения желания. Они могут отражать или вызывать тревогу, а также развиваться по нейтральному, абсолютно лишенному эмоций сценарию. Почему такие неприятные или нейтральные сны следует считать примерами исполнения желаний? И почему им нужно скрывать свой смысл? «В научной работе, – отмечает Фрейд, – когда решить проблему сразу не удается, зачастую бывает полезно привлечь вторую проблему, подобно тому как два ореха проще расколоть друг о друга, чем каждый из них по отдельности». Причина заключается в искажении, которое является важным ключом к той работе, которую неосознанно выполняет человек во сне.
В качестве подготовки к объяснению искажения Фрейд проводит границу между явным и скрытым содержанием сновидений. Первое представляет собой то, что человек видит во сне и более или менее отчетливо вспоминает, когда проснется. Второе, скрытое содержание, глубоко запрятано. Если оно и проявляется, то в крайне завуалированной форме и требует расшифровки. Исключение составляют сны детей, которые парадоксальным образом сочетают простоту и информативность: «Сновидения маленьких детей часто представляют собой простодушные исполнения желаний» – и поэтому «не задают никаких загадок», однако «бесценны для доказательства того, что сновидение, по своей сути, означает исполнение желания». В подобных сновидениях запрещенная конфета оказывается съеденной, а обещанная прогулка уже совершенной. Они практически не требуют толкования. В качестве примера Фрейд приводит сны своих маленьких сыновей и дочерей; в одном случае Анна, будущий психоаналитик, даже названа по имени. Однажды утром у девочки, которой было 19 месяцев, началась рвота, после чего ее весь день не кормили. Следующей ночью родители услышали, как она возбужденно вскрикивает во сне и называет себя, как делала каждый раз, когда хотела выразить вступление во владение: «Анна Ф(р)ейд, земляника, клубника, яи(ч)ница, каша». «Список блюд, – отметил Фрейд, – охватывал, наверное, все, что казалось ей самой желанной едой».
Однако у взрослых лицемерие становится второй натурой: вежливость в повседневной жизни и цензура в прессе – вот примеры, которым следуют люди во сне, когда скрывают свои желания за внешне невинными и практически непроницаемыми масками. Другими словами, явное содержание сновидения – это то, чему внутренний цензор разрешает всплыть на поверхность сознания: «То есть мы можем предположить, что создателями образов сновидения являются две психические силы (течения, системы) индивида, из которых одна формирует выраженное с помощью сна желание, тогда как другая осуществляет цензуру и посредством этой цензуры вынуждает к искажению этого выражения». Признание того факта, что сновидение имеет как явное, так и скрытое содержание, позволяет аналитику добраться до конфликтов, которые выражает и одновременно скрывает сон.
63
Только в 20-х годах ХХ столетия в обращении к международному конгрессу психоаналитиков Фрейд позволил себе признать исключения: класс травматических сновидений, которые воспроизводят недавние несчастные случаи или детские травмы. Но даже они не являются настоящими исключениями: травматические сновидения также согласуются с теорией исполнения желания в том смысле, что включают желание преодолеть травму, переработав ее. (См.: Дополнения к теории сновидений [1920], SE XVIII, 4–5.)