"Че?" — окончательно прифигиваю. — "С каких пор ехидство и шиза стали даром?"
"Сама ты шиза… Я — пророчество! И вместе мы захватим мир!" -
подсознание в голове злобненько захихикало, напугав меня до чертиков, а потом добавило, — "Шутка, Элька! Шутка!"
"Ну и какое ты к черту пророчество? Ты же еще ничего не предсказало!"
"Второе я" обиделось, а затем ехидно протянуло:
"Обижаешь! А про коньяк? А про то, как ты скоро узнаешь, что я такое и с чем меня едят? Меня, правда, иногда глючит, как сегодня во сне или с видениями про отравленный букет, но ты не переживай! Это все смешение магического фона виновато!"
Я схватилась за голову, больно сжав виски!
Ведь с самого начала знала — эта Академия сведет меня с ума… И вот,
кажется, доигралась.
Не думала, что моя психика настолько слабая и загнется через месяц.
"Так, Элька, берем себя в руки и продолжаем слушать Эридана и драконицу, они все еще продолжают перемывать твои кости".
— А почему тебя удивляет столь короткий срок пробуждения? — скручиваясь в клубок, задала риторический вопрос Агата. — У тебя в академии куча новых иномирян на каждой из специальностей, и волей случая именно фрейлины оказались в центре всей происходящей заварухи. Стресс, адреналин,
нестабильный магический фон. Эта… — зверюга опять кивнула в мою сторону,
— только первая, жди, в течении пары недель еще двое проснутся.
Эридан молчал, переваривая новые сведения, его лицо мрачнело подобно грозовой туче.
— Пробуждением у иномирян всегда занималась Троя, она на своей шкуре когда‑то испытала все прелести этого процесса. За этим необходимо пристально следить, они ведь как обезьяны с гранатой, — наконец выдал он.
"Смотри, какая прелесть, он тебя только что еще и обезьяной назвал!"
"Заткнись. Я слушаю!"
— Вот и следи за ними, — равнодушно высказала драконья королева, лениво расправляя свои затекшие от долгого лежания крылья. — Тем более сам подумай! Иномиряне сейчас единственные, кому ты можешь доверять в академии. Забавный парадокс судьбы. Не правда ли, последний герцог?
— Мне кажется, или я слышу в твоем голосе плохо скрытую иронию,
сарказм и язвительность. Все вместе взятое и одновременно, — герцог внимательно разглядывал Агату, и чем внимательнее он это делал, тем ярче делался голубой свет "орлиного ока".
— Нет, не кажется, — согласилась величественная ящерица. — Они там присутствуют в полном объеме! Мне нравится наблюдать за твоей интересной судьбой — такие повороты, кульбиты, мертвые петли… И
ожидание… Когда же тебя не станет, герцог… Драконий народ уже шесть тысяч лет в рабстве у твоего родового артефакта. Мы, наконец, получим свободу!
— Если я тебе так ненавистен — сожги меня, растерзай! Зачем помогаешь?
"Не — не — не!" — запаниковала я. — "Не надо!"
Моя соображалка здраво оценивала шансы выжить, если милая Агата прикончит герцога.
"Спокуха, Элька! Ничего с твоим блондином не будет!" — поспешила успокоить даровитая шиза, плотно засевшая в черепушке.
Ожидая реакции драконицы на слова Эридана, я даже глаза зажмурила…
Мало ли…
— Мы дали клятву шесть тысяч лет назад — помогать обладателю артефакта,
и честно выполняем ее и по сей день! — заявила ящерица. — Будущее, оно такое будущее… Постоянно изменяется, туманится, клубится. Сегодня оно одно,
завтра другое. Но некоторые события предначертаны судьбой. И ты станешь последним из наших покровителей, я еще не вижу, как это произойдет.
Возможно, завтра, а может, через сотни лет. После тебя этими горами не будет править уже никто. Но пока "орлиное око" на твоем теле, мы будет верными слугами.
Блондин хищно оскалился на слова Агаты.
— Тогда скажи, кто напал на Трою? Откуда растут ноги? Кто участвует в заговоре?
— Я не знаю прошлого, поэтому не вижу, кто напал на женщину. Ноги растут из глубин истории, а это тоже прошлое. А вот имена заговорщиков тебя сильно удивят, когда узнаешь.
— Может, соизволишь не юлить и сказать конкретно? — вкрадчиво поинтересовался блондин.
— Сама еще не знаю, — Агата почесала кончиком хвоста подобие своей переносицы. Жест вышел очень человеческим. — События с разоблачением заговорщиков не видны в будущем, наверное, еще не сформировались, а может быть, планы злодеев сбудутся, и вы никогда не узнаете ответа на этот вопрос.
Герцог хотел что‑то ответить, но ему помешало мое оглушительное:
— Апчхи!
Наверное, сегодня о своем существовании я буду напоминать исключительно таким нетривиальным способом.
Агата и Эридан молниеносно повернулись в мою сторону, где я в этот момент боязливо зажимала рот ладонью. Признаться, мне больше нравилось,
когда про меня не помнили и не обращали никакого внимания.
— Подойди ко мне, девочка! — Агата шумно вдохнула расширяющимися ноздрями воздух. — Не бойся. Момент нашей встречи с тобой я давно видела в явлениях будущего.
Меня такая аргументация гостеприимства успокоила мало, но, хромая на побитую ногу, я все же доковыляла к золотой королеве драконов. Пока подходила ближе, смогла разглядеть чудовище детальнее. Удивительно, но с расстояния в два метра Агата ужасной не казалась. Совсем наоборот!
Внешне устрашающая, вблизи она выглядела грациозным произведением искусства. Тоненькие золотые чешуйки образовывали на ее теле замысловатый узор, словно причудливая мозаика, бережно выложенная старательными руками художника — ювелира. А перепончатые крылья,
казавшиеся такой страшной силой, в действительности ассоциировались с хрупкой бабочкой, чью красоту можно сломать детской рукой. Они у Агаты были прозрачными, словно сделанными из странного, тонкого янтарного стекла.
— Вы такая хрупкая, — выдохнула я неожиданное признание.
— Мы, королевы, все такие. Обладаем властью, но в действительности — хрустальные вазы, требующие постоянной защиты от малейшего дуновения ветра. — Агата распахнула правое крыло, оголив тонкие перепончатые складки, на которых была видна каждая, даже самая тоненькая жилка. —
Присаживайся, я тебя согрею. Ты совсем замерзла.
Я с опаской приближалась к дракону, тепла хотелось очень — очень, тем более организм как бы намекал, что в скором времени мне предстоит вытирать льющиеся ручьем сопли.
Эридан на эту картину смотрел молча и не вмешиваясь, наблюдал со стороны.
Аккуратно присев под теплый бок золотой королевы, я приготовилась к тому, что произойдет дальше.
А дальше ее крыло аккуратно укрыло меня, оставив снаружи только рыжеволосую макушку и возможность поддерживать беседу.
— Знаешь, девочка, — грустно выдохнула драконица. — Эти крылья никогда не могли летать — слишком хрупкие и ломкие. Но зато в их тепле можно исцелять любые, даже самые смертельные раны. Ты посиди, согрейся, а я излечу твою простуду.
Кроме робкого "спасибо" я даже пролепетать ничего не смогла, а вот Агата не успокаивалась, она, видимо, решила устроить мне допрос с пристрастием.
— Эта блондинистая злыдня тебя обижает? — внезапно спросила она.
Я же едва не поперхнулась от такой постановки вопроса… И отрицательно замотала головой. Быстро — быстро, у меня даже окружающие предметы в глазах смазываться начали.
— Ты на него не обижайся, он просто еще не до конца осознает происходящее! — продолжала вещать Агата. — Вы, иномирянки, сейчас для него одна опора. Я это видела!
— Это почему же? — встрял в разговор несогласный "злыдня".
— По кочану, — почти по — детски огрызнулась королева драконов. — Я видела предательства тех, кому ты доверяешь, и предупреждала о них еще сотни лет назад. Ведь часть моего пророчества уже сбылась, не так ли, Эр?
Мужчина промолчал
— Если молчишь, значит, я права. У иномирянок здесь нет никого, ни связей, ни родственников, а единственным другом в Академии им стала Троя,
которую кто‑то старательно пытается добить. Так делай выводы, кому ты можешь доверять в сложившейся ситуации!