Когда Шарлотта не проводила время за клавишами, она не могла найти себе места. Она начинала «бродить», как говорила мама. Это означало, что Шарлотта неприкаянно блуждала по обширному апартаменту. В дневное время она просто перемещалась по комнатам, но когда она ходила по ночам, во сне, все становилось сложнее. Родители велели Мод не будить Шарлотту, потому что это опасно для жизни. Было не совсем ясно, для чьей жизни это представляло опасность, но Мод не посмела переспрашивать. Поэтому, когда в комнату к Мод забредала Шарлотта, она неподвижно замирала в своей кровати, притворяясь спящей. Из-под полуприкрытых век Мод наблюдала, как старшая сестра скользит вдоль стен, что-то тихонько бормоча себе под нос. Глаза Шарлотты были широко распахнуты, и глядели прямо. Время от времени она останавливалась у кровати младшей сестры и наклонялась над ней. В таких случаях Мод заставляла себя закрыть глаза полностью и старалась дышать ровно.
Порой во время своих блужданий Шарлотта покидала надежные стены апартамента. На прошлой неделе она внезапно пропала. Мод вместе с мамой и горничной Хильдой обыскали все укромные уголки. Поняв, что Шарлотты нет дома, мать впала в совершенное отчаяние. Но Хильда, прослужившая в семье уже несколько лет, была женщиной более приземленной.
– Если госпожа согласится проверить чердак, мы с Мод сходим поискать во дворе. Если ее там не окажется, спустимся в подвал, – уверенно проговорила Хильда.
Мать взяла ключи от чердака и на лифте отправилась на верхний этаж, а Мод последовала за Хильдой. Очень скоро они поняли, что в саду Шарлотты не было. Они проверили сарай, в котором смотритель хранил свои инструменты, и заглянули за мусорные баки. С кустов сирени, росшей у ограды, еще во время урагана в канун Дня Всех Святых облетели все листья. Спрятаться там уже не получилось бы. То же со старым вязом, который стоял посреди двора. Его нижние ветви спилили, чтобы никто не смог вскарабкаться по дереву.
Таким образом, все вероятные убежища на заднем дворе были проверены.
– Подвал, – скомандовала Хильда.
Мод решила, что это звучит захватывающе. Ей редко удавалось туда попасть. В последний раз она спускалась в подвал почти два года назад.
«Детям нечего там делать», – обычно говорил отец.
Но сейчас она сможет спуститься вниз и хорошенько все рассмотреть. И Мод в кильватере у Хильды вприпрыжку поскакала вниз.
Лестница, которая вела в подвал, в отличие от главной, была из гранита, а не из мрамора. Стены по бокам от нее хоть и были выбелены известью, но все равно выглядели грязными. Это все из-за кокса, которым отапливался дом – пояснял отец. Грязные от угольной пыли, словно трубочисты, люди перевозили кокс в мешках, на конских повозках. Они сгружали мешки и сбрасывали их в угольный подвал, открыв стальную заслонку на наружной стене дома. Перед угольным подвалом располагалась котельная. В одной из ее стен была стальная дверь, которая как раз и вела в угольный подвал. Через эту дверь смотритель пару раз в день заходил туда, чтобы принести кокса для котлов. С его-то одежды и сыпалась сажа, которая была повсюду на подвальной лестнице. По этой причине бедняге приходилось переодеваться всякий раз, когда возникала необходимость выйти на главную лестницу, если у него было дело к кому-то из жильцов.
Смотритель Старк жил вместе со своей женой в маленькой квартирке, состоявшей из одной только комнаты и спального алькова. В этой квартирке было всего одно выходившее на задний двор окно, а уборная и вовсе располагалась в холодной пристройке. От Старка вечно разило спиртом. Он был вспыльчив, и всегда недоверчиво глядел на Мод, когда та вежливо приседала и здоровалась. Мод слегка его побаивалась. Фру Старк заведовала уборкой лестницы. Она также поддерживала порядок в прачечной и в просторной сушильне, где жильцы развешивали на просушку свое белье. Фру Старк обычно без улыбки кивала Мод, не говоря ни слова.