— Вы охотились в самой дурной части графства, сказал Франк.
— Конечно; когда я вздумаю в самом дeлe заняться охотой, я поeду в Грешемсбери, это дeло рeшеное.
— Или в Бокзал-Гилл, сказала дама:— там охотятся так же ревностно, как и в Грешемсбери.
— Да, и с толком, слeдовало бы прибавить, сказал молодой человeк.
— Ха! ха! ха! смeясь воскликнула мисс Данстебл:— знаю я ваш толк! Но вы мнe еще ничего не сказали о леди Арабеллe.
— Матушка здорова.
— А доктор? Кстати, моя милая, я такое получила письмо от доктора, два дня тому назад.... я вам покажу его сегодня вечером; но только, пусть это останется между нами. Если он так будет продолжать, то непремeнно попадет в Тауэр, или в Ковентри, или вообще в какое-нибудь не хорошее мeсто.
— Да, что же он пишет?
— Не ваше дeло, мастер Франк; вам я вовсе не намeрена показывать письма. Но если ваша жена поклянется трижды не измeнять мнe, я, так и быть, повeрю ей тайну. Итак, вы устроились окончательно в Боксалл-Гиллe, не правда ли?
— Лошади имeют помeщение, и собаки почти совсeм устроены, сказала жена Франка: — не могу сказать того же об остальном.
— Ну, время не ушло. Но пора мнe пойдти переодeться. Мери, милая моя, не забудьте сeсть подлe меня за обeдом: мнe нужно с вами поговорить.
И мисс Данстебл вышла из комнаты.
Благодаря громкому голосу мисс Данстебл, Марк не мог не подслушать всего этого разговора.
Он узнал потом, что Этот молодой человeк, Франк Грешем, сын стараго мистера Грешема из Грешемсбери. Франк недавно женился на богатой наслeдницe, богаче даже, как говорили, самой мисс Данстебл; и так как не прошло и восьми мeсяцев послe этой свадьбы, то в барсетшироком обществe только и было рeчи о ней.
— Эти двe наслeдницы, кажется, очень дружны между собой, сказал мистер Саппельгаус:— между богачами есть какая-то врожденная симпатия. Но недавно ходили слухи, что молодой Грешем женится на мисс Данстебл.
— Мисс Данстебл! повторил Марк:— да она бы ему годилась в матери.
— Велика важность! Ему нужно было составить богатую партию, и нeт сомнeния, что он когда-то сватался за мисс Данстебл.
— Я получил письмо от Лофтона, сказал мистер Соверби Марку на другое утро:— он говорит, что вы одни виноваты в промедлении; вам слeдовало предупредить леди Лофтон, и он ждал извeстия от вас, прежде чeм рeшился сам писать к ней. Но вы, кажется, ни слова не сказали ей об этом дeлe.
— Конечно нeт; мнe было поручено поговорить с нею когда она будет в таком расположении, чтобы хорошо принять эту вeсть. если-бы вы знали леди Лофтон так же коротко как я, вас бы не удивило, что я не нашел еще удобной минуты.
— Вот прекрасно! Так мнe пришлось ждать потому только, что вы оба трусите перед этою старухой! Впрочем, я ни слова не могу сказать; против нея теперь все улажено.
— Так ферму продали?
— Ничуть. Достойная леди не могла потерпeть такого нарушения фремлейской святыни: она продала акций на пять тысяч фунтов и выслала деньги сыну без малeйшаго объяснения, изявляя только надежду, что этой суммы будет достаточно для теперешних его нужд. Признаюсь, желал бы я, чтоб у меня была матушка.
Марк не был в состоянии что-либо отвeчать; его вдруг упрекнула совeсть, ему стало жаль, что он не в Фремлеe в настоящую минуту. Он хорошо знал и доходы леди Лофтон, и то каким образом она их издерживала. Состояние у ней было порядочное для одинокой, пожилой женщины, но жила она открыто и славилась своею щедростию; ей не было надобности откладывать деньги, и весь ея доход обыкновенно издерживался в течении года. Марк знал это, и знал также, что одна положительная невозможность заставить ее прервать или уменьшить благодeяния, которыя она привыкла расточать. А вот теперь она отдала часть своего капитала, чтобы спасти имeние сына — сына, который без сравнения был богаче ея и не имел таких обязанностей перед обществом.
Марк догадывался также, на какое употребление пошли эти деньги. Между Соверби и лордом Лофтоном были какие-то денежные счеты вслeдствие проигрыша на скачках. Долг Этот тянулся уже года четыре, с самаго почти совершеннолeтия лорда Лофтона, который когда-то разказывал все дeло Марку Робартсу, и с горечью говорил, что мистер Соверби с ним поступает безсовeстно и безчестно, что он требует денег, на которыя не имeет никакого права; он объявил даже, что хочет отдать это дeло на рeшение Джокей-Клуба. Но Марк, зная, что Лофтон не очень опытен в подобных дeлах, и считая невозможным, чтобы мистер Соверби был способен к обману, старался успокоить его и всячески уговаривал его обратиться к посредничеству какого-нибудь третьнаго лица. Марк должен был обо всем этом переговорить с самим мистером Соверби, и этим началось их сближение. Положили дeло рeшить третейским судом. Сам мистер Соверби назначил посредника. Лорд Лофтон не пришел в негодование, когда дeло было рeшено в пользу Соверби; гнeв его успeл остыть.— Они меня совсeм обобрали, сказал он Марку, смeясь:— но что ж дeлать! Надобно же чeм-нибудь поплатиться за опытность. Соверби говорит, что дeло чистое; и я не имeю права в том сомнeваться.