-- Я очень хорошо помню, что когда я была въ такомъ положеніи, подобныя поѣздки не считались для меня полезными Но, можетъ-быть, съ тѣхъ поръ все измѣнилось.
-- Да, конечно, измѣнилось, сказалъ докторъ,-- мы, врачи, стали сговорчивѣе.
-- Я помню, что я въ такія минуты никакихъ не искала удовольствій. Вотъ напримѣръ, когда родился Франкъ.... Но, какъ вы замѣтили, теперь все измѣнилось. Очень понятно, что Пери умѣетъ на своемъ настоять.
-- Да помилуйте, леди Арабелла, она бы съ радостью осталась дома, еслибы Франкъ только слово сказалъ ей?
-- Вотъ и я всегда такъ дѣлала. При малѣйшемъ словѣ мистера Грешама, я готова была уступить. Но, право, не знаю, что мы черезъ это выигрываемъ! Вотъ, напримѣръ, нынѣшній годъ, докторъ, мнѣ конечно было бы пріятно съъздить въ Лондонъ хотя недѣли на двѣ. Вы сами говорили, что мнѣ не худо бы посовѣтоваться съ сэръ-Омикрономъ.
-- Я говорилъ, что бѣды нѣтъ, можете посовѣтоваться.
-- Ну да, именно. И такъ какъ мистеръ Грешамъ очень хорошо зналъ мое желаніе, то онъ могъ бы предложить мнѣ это. Вѣдь теперь кажется за деньгами дѣло не могло бы стать.
-- Да вѣдь сколько я помню, Мери приглашала васъ къ себѣ, вмѣстѣ съ Августой?
-- Да, Мери была очень мила и любезна. Она меня приглашала. Да вѣдь домъ у нея не Богъ знаетъ какъ великъ, ей самой нужны всѣ комнаты. Впрочемъ, что до этого касается, меня также очень звала къ себѣ сестра, графиня. Но вѣдь все-таки пріятнѣе быть независимою; и на Этот разъ, мнѣ кажется, мистеръ Грешамъ очень могъ бы все это устроить. Я никогда не просила его ни о чемъ подобномъ, покуда дѣла его были занутаны. Хотя, Богъ ѣдинъ знаетъ, что тутъ виновата была не я....
-- Да мисгеръ Грешамъ ненавидитъ Лондонъ. Онъ просто умеръ бы отъ этой духоты.
-- Но во всякомъ случаѣ, онъ могъ бы предложить мнѣ эту поѣздку: очень вѣроятно, что я сама отказалась бы. Да меня убиваетъ это равнодушіе! Вотъ онъ сейчасъ был здѣсь, и повѣрите ли....
Но докторъ Торнъ твердо рѣшился на Этот разъ не выслушивать ея жалоб.
-- Желалъ бы я знать, леди Арабелла, что сказали бы вы, еслибы вашему мужу вдругъ вздумалось уѣхать куда-нибудь повеселиться, а васъ оставить одну дома. Повѣрьте мнѣ, бываютъ люди похуже мистера Грешама.
Все это прямо намекало на графа де-Корси, брата миледи, и она очень хорошо поняла намекъ; Этот доводъ уже не разъ был употребляемъ для того, чтобы заставить ее замолчать.
-- Право, это было бы гораздо лучше, чѣмъ ему сидѣть здѣсь без дѣла, или возиться съ этими противными собаками. Мнѣ, право, кажется, что онъ совсѣмъ опустился.
-- Вы совершенно ошибаетесь, леди Арабелла, сказалъ докторъ, раскланиваясь съ ней, и ушелъ, не дожидаясь возраженія.
Возвращаясь домой, онъ не могъ не подумать, что въ этомъ случаѣ семейная жизнь представилась ему со стороны не очень привлекательной. Свѣтъ считалъ мистера Грешама и его жену самыми счастливыми супругами. Они всегда жили вмѣстѣ, никуда не выѣзжали другъ без друга, всегда сидѣли рядомъ на привычныхъ своих мѣстахъ въ церкви; и никогда, даже въ самыя отчаянныя минуты, не помышляли о возможности развода. Въ нѣкоторыхъ отношеніяхъ,-- напримѣръ относительно долговременности ихъ неразлучнаго сожительства въ родовомъ грешамберійскомъ замке,-- они могли назваться примѣрною, четой. Но при всемъ томъ, насколько могъ судить докторъ Торнъ, они немного приносили счастьи другъ другу. Они конечно любили другъ друга; еслибъ одному из нихъ угрожала серіозная опасность, другой сталъ бы искренно сокрушаться; однако много имѣлось причинъ предполагать, что они было бы гораздо счастливѣе порознь.
Докторъ по обыкновенію отобѣдалъ въ пять часовъ, а около семи пошелъ навѣстить свою старую пріятельницу леди Скатчердъ. Леди Скатчердъ не могла назваться развитою или образованною женщиной, она была дочерью поденщика и вышла saмужъ за человѣка из того же разряда. Но мужъ ея пошелъ въ гору -- какъ мы разказали въ другой нашей повѣсти -- и она осталась вдовой съ титуломъ леди Скатчердъ, съ прехорошенькимъ домикомъ и препорядочнымъ капиталомъ. Она во всех отношеніяхъ была противоположностью леди Арабеллѣ Грешамъ; однако, черезъ посредство доктора, онѣ познакомились между собой. Докторъ также зналъ случайно нѣкоторыя подробности ея супружеской жизни; воспоминаніе о нихъ было еще менѣе привлекательно чѣмъ семейная картина въ Грешамсберѣ.
Впрочемъ докторъ любилъ и уважалъ ее гораздо больше леди Арабеллы; онъ заходилъ къ ней не какъ врачъ, а какъ сосѣдъ и другъ.
-- Ну что, миледи, сказалъ онъ, усаживаясь подлѣ нея на широкой садовой скамьѣ (всѣ называли леди Скатчердъ миледи),-- какъ вы себя чувствуете въ эти долгіе лѣтніе дни? Цвѣты ваши, по крайней мѣрѣ, въ полномъ блескѣ, и гораздо лучше всех тѣхъ, которые я видѣлъ въ вёмкѣ.