Выбрать главу

 -- Да благословитъ васъ Господь, мои милыя дѣти, сказала она, вставая съ своего мѣста и обращаясь къ мистеру Тиклеру и его женѣ,-- когда я вижу ваше совершенное благополучіе, на сколько можно назвать совершеннымъ человѣческое благополучіе въ этой юдоли слезъ, и когда я думаю о страшномъ бѣдствіи, постигшемъ нашихъ сосѣдей, я не могу не преклоняться передъ Божіею благостію и милосердіемъ: Господь даетъ, Господь и отнимаетъ.

 Она этимъ вѣроятно хотѣла сказать, что между тѣмъ какъ Господь даровалъ мистера Тиклера ея Оливіи, Онъ по своей неизреченной благости отнялъ лорда Домбелло у архидіаконовой Гризельды. Послѣ завтрака, счастливая чета сѣла въ карету мистриссъ Проуди и доѣхала съ ней до ближайшей станціи желѣзной дороги; оттуда они отправились въ Мальвернъ, и тамъ провели медовый мѣсяцъ.

 Для мистриссъ Проуди, без сомнѣнія, очень отрадна была вѣсть, вскорѣ потомъ распространившаяся въ Барчестерѣ, что лордъ Домбелло возвратился из Парижа, и что свадьба его съ миссъ Грантли отнюдь не отложена. Она однако осталась при своемъ убѣжденіи,-- ложномъ ли или справедливомъ, кто разберетъ?-- что молодой лордъ имел намѣреніе спастись бѣгствомъ. "Архидіаконъ конечно выказалъ большую твердость въ этомъ дѣлѣ, говорила мистриссъ Проуди но можно сомнѣваться, послужитъ ли такой насильственный бракъ къ истинному благу его дочери. Впрочемъ намъ всѣмъ къ сожалѣнію извѣстно, что архидіаконъ только и хлопочетъ о мирскихъ выгодахъ."

 Въ этомъ случаѣ хлопоты архидіакона о мірскихъ выгодахъ были увѣнчаны полнымъ успѣхомъ. Онъ съѣздилъ въ Лондонъ, и повидался съ нѣкоторыми знакомыми лорда Домбелло; онъ умѣлъ повести дѣло самымъ деликатнымъ образомъ, не подавая ни малѣйшаго повода заключать о своих сомнѣніяхъ въ молодомъ лордѣ, и явилъ новое доказательство своего благоразумія и такта. Мистриссъ Проуди увѣряетъ, будто бы онъ самъ съѣздилъ во Францію и засталъ лорда Домбелло въ Парижѣ; объ этомъ я покуда ничего не могу сказать утвердительнаго, знаю только, что архидіаконъ не такой человѣкъ, чтобы дать себя въ обиду, или позволить оскорбить свою дочь, пока остаются еще какія-либо средства предотвратить это оскорбленіе.

 Какъ бы то ни было, лордъ Домбелло явился въ Пломстедъ 5-го августа, и какъ слѣдуетъ исполнилъ свое обѣщаніе. Семейство Гартльтопъ, убѣдившись въ неизбѣжности этого брака, стало всячески добиваться, чтобы свадьбу отпраздновали въ Гартльтопъ-Пріори, боясь, чтобы великолѣпіе свадебныхъ празднествъ не пострадало отъ скромной барчестерской обстановки; вообще говоря, Гартльтопцы не слишкомъ-то гордились своею новою родней. Но мистриссъ Грантли была въ этомъ отношеніи неумолима. Въ самую послѣднюю минуту пытались было уговорить невѣсту пойдти наперекоръ матери и объявить, что она желаетъ отпраздновать свадьбу въ замке жениха,-- но попытка эта не удалась. Гартльтопцы и понятія не имѣли о грантлейскомъ складѣ и нравѣ, а то бы имъ въ голову не пришло сдѣлать такое покушеніе. Итакъ свадьбу сыграли въ Пломстедѣ. Обрядъ был совершенъ архидіакономъ, без помощи другихъ, хотя при церемоніи присутствовали деканъ, мистеръ Гардингъ, да еще два священника. Гризельда держала себя точно также безукоризненно какъ и Оливія Проуди; по совѣсти сказать, ея скульптурная величавость, ея аристократическая прелесть превосходили всякое описаніе. Три -- четыре слова, которыя потребовались отъ ней при совершеніи священнодѣйствія, произнесла она съ спокойнымъ достоинствомъ, без слезъ и без рыданій, которыя только замедлили бы обрядъ и смутили бы ея родныхъ; въ церковной книгѣ она записала свое имя; "Гризельда Грантли", без трепета и без сожалѣнія.

 Миттриссъ Грантли обняла и благословила ее у дверей, въ ту самую минуту какъ она собиралась сѣсть въ свою дорожную карету, опираясь на руку отца, и Гризельда нагнулась къ ней и шепнула ей несколько прощальныхъ словъ. "Мама, сказала она, я думаю Дженъ можетъ уже приняться за муаръ антикъ къ тому времени какъ мы, пріѣдемъ въ Доверъ?" Мистриссъ Грантли съ улыбкой кивнула головой, и опять благословила дочь. Слезъ не было пролито, по крайней мѣрѣ въ эту минуту; ничто не помрачало этого блаженнаго дня. Но когда мать осталась одна въ своей комнатѣ, она невольно припомнила послѣднія слова Гризельды, и въ ея душѣ проснулось смутное сознаніе, что дочери ея недостаетъ чего-то, по чемъ сердце матери тоскливо вздыхало. Она когда-то съ гордостью увѣряла сестру, что вполнѣ довольна воспитаніемъ Гризельды. Но теперь, наединѣ съ собою, могла ли она утѣшать себя этою мыслію? Дѣло въ томъ, что у мистриссъ Грантли было сердце въ груди и была вѣра въ сердцѣ. Правда, міръ тяготѣлъ на нее всею тяжестью богатства, соединеннаго съ церковнымъ саномъ, но онъ не сломилъ ее,-- за то сломилъ ея дочь. Не даромъ же сказано, что грѣхи отцовъ будутъ взысканы до третьяго и до четвертаго колѣна!