Даром что многие из ирландцев были бедны и имели репутацию хулиганов и бузотеров – им удалось прийти к пониманию внутри своей этнической группы, установить свои правила на официальном уровне.
Итальянцы занимали третью ступень социальной лестницы – после немцев и ирландцев. В то время как немцы и ирландцы жили в просторных домах с удобствами, итальянцы ютились в съемных лачугах. На них смотрели свысока; над ними смеялись; их считали простаками. Район под названием «Маленькая Италия», в котором они обитали, имел репутацию гетто. Но, подобно всем народам и этническим группам, итальянские иммигранты были людьми гордыми и нацеленными на достижение лучшей доли для себя и своих детей. Ощущая себя частью нации, подарившей миру множество великих людей, итальянские иммигранты усвоили соответствующий образ мыслей и линию поведения. Несмотря на свой тогдашний статус, они сохраняли чувство собственного достоинства и соответствующим образом воспитывали детей.
Родитель-итальянец уделял дисциплине массу времени. Дать расшалившемуся малышу подзатыльник имел право даже сосед, а то и вовсе незнакомый человек. Это считалось нормой. Из некоторых книг о Синатре может сложиться впечатление, будто Хобокен был сущим адом. На самом деле для всех иммигрантов он сделался домом. Ведь, как бы трудно им ни жилось, всё равно здесь, в Штатах, оказалось лучше, чем на родине. Здесь их дети могли мечтать. Пусть у них не было денег, зато у них было нечто большее – свобода и надежда.
Юные американцы итальянского происхождения, даром что учились уважать себя и старших, оставались в душе бойцами. Бунтарство было у них в крови. Как и стойкость, выдержка, цепкость. Напористость, самоуверенность, а порой и агрессивность, казалось, от рождения свойственны иммигрантскому сыну или внуку. Как всегда бывает в районах, населенных беднотой, подростки сбивались в стаи.
«С такими соседями надо держать ухо востро, – признавалась Тина Донато, внучка хобокенских иммигрантов. – Улица не прощает ни трусости, ни наивности, ни беззаботности. В Хобокене царил особый дух. Без сомнения, Фрэнк Синатра родился в городе, где кипели самые настоящие страсти».
Марти плюс Долли
Родители Фрэнка Синатры росли в несхожих условиях как экономических, так и культурных. Неудивительно, что их характеры формировались по-разному.
Марти Синатра (настоящее имя Антонио Мартино Синатра) родился 4 мая 1892 года в Леркара-Фридди, провинция Палермо, что, как известно, на Сицилии. У Марти были голубые глаза, густой румянец и энное количество татуировок. А еще у Марти была астма – результат работы на компанию-производителя канцтоваров.
– Отец с ранних лет вдыхал карандашную пыль – она-то и сгубила его легкие, – говорил Фрэнк. – А куда было деваться? Где бы он взял учителя английского языка?
В результате Марти Синатра стал боксером и выступал под именем Марти О’Брайан. Он сам и его родители сочли, что в Хобокене как на неофициальном, так и на официальном уровне, контролируемом по большей части ирландцами, легче будет добиться успеха под ирландской фамилией. О’Брайаном звался импресарио Марти. Позднее, в 1926 году, после перелома запястья, Марти стал работать котельщиком в доке.
– Папа был человек тихий и обходительный, – вспоминал Фрэнк. – И ужасно одинокий. И застенчивый. Мучился от болезни легких. Когда его начинал бить кашель, он тотчас исчезал. Казалось, он через стену может пройти, лишь бы никого не обеспокоить своими хрипами. Я в нем души не чаял.
Марти влюбился в белокурую и синеглазую Натали Кэтрин Гаравенте (по-домашнему ее называли Долли – то есть Куколка). Дочь иммигрантов из Генуи, Долли родилась в Италии 26 декабря 1896 года и в двухлетнем возрасте была увезена родителями в Штаты. Из-за белой кожи ее часто принимали за ирландку (позднее Долли умело и часто пользовалась этим всеобщим заблуждением).
Несмотря на несходство характеров и происхождения, роман развивался бурно. Тихий, склонный к размышлениям и сомнениям Марти – и шумная, импульсивная, страстная, вспыльчивая Долли! Решительность и энергичность обыкновенно делали ее победительницей в спорах и ссорах с возлюбленным. Марти был амбициозен – в противном случае Долли бы на него и не взглянула, ведь она презирала инертных мужчин – и в то же время обладал нравом куда более мягким, чем его подруга. Имел место и другой фактор. Предки Марти были виноградарями; предки Долли испокон занимались печатанием литографий и все как один получали образование. Марти в отличие от Долли грамотой не владел. Его родители крайне скептически отнеслись к увлечению сына. Во-первых, они сильно недолюбливали генуэзцев, чувствуя их презрение к «не-элите». А во-вторых, они хотели, чтобы Марти женился на «ровне» – какой-нибудь милой сицилийской девушке. Понятно, что и родители Долли были далеко не в восторге от выбора дочери. И речи не шло о том, чтобы ставить каких-то там сицилийцев на одну доску с ними, с генуэзцами. Вдобавок чета Гаравенте справедливо полагала, что их Куколка без труда отыщет куда более перспективного жениха.