– Выйди в зал и просто скажи – Фреон бывалых зовёт.
– Я те чё, на побегушках…
– Быстро! – рыкнул я, и Философ, просто увидев мой взгляд, поспешно кивнул и метнулся из подсобки.
– Брешет… он… – Бармен едва дышал, вцепившись в воротник свитера и оттягивая его до треска нитей. – Я ж… никогда такого…
– «Договоримся»? – напомнил я. – Твои слова, падаль? Ну, вот и будем сейчас договариваться. Только со всеми сразу, кто в Баре из наших.
– Ты что? Зачем… у меня деньги… вот, держи ПМК, там тайник у меня… не надо.
– Давай. – ПМК я забрал, пригодится. – Благодарствую. На том свете тебе зачтётся.
– Ну, видишь… не надо всех звать…
– Поздно, крыса. Неужели тебе, сволочь, мало было?
Бивень лепетал что-то ещё. И про то, что уже почти старик. И что ноги в Зоне оставил. Когда Лихо молча перебрасывал через потолочную балку кусок парашютной стропы, Бивень просил сердечных капель, что остались в зале под стойкой, и рассказывал, как дорого сейчас жить. Когда вязали петлю, он свалился на пол и начал клясться, что никогда такого больше не сделает, заглядывал в глаза, стучал протезами в доски стеллажа, зачем-то вспоминал погибших сталкеров и какую-то Дашу с Днепропетровска, с которой был знаком много лет назад. Потом просто тихо завыл, когда Викинг, самый здоровый из нас, легко поднял его с пола, а Гопстоп накинул петлю на вспотевшую до блеска шею. Потом, когда тяжко скрипнула балка под весом торговца, я положил табурет на бок, прямо под дёргающиеся ноги.
– Через полчаса вызовем дежурного, – буркнул Лихо. – Вот чёрт. Кого, интересно, институтские на это место поставят? Хорошо бы из наших…
– Да, и в сеть закинуть, что, мол, Бивень повесился, совесть замучила, – добавил Викинг. – Поймут, кому надо.
– Какой-то Бар на хозяев невезучий, – вздохнул Гопстоп. – После Барина никого не признаёт заведение. Вот он мировой был мужик.
– Это верно… в общем, подсобки надо запереть, там много товара с НИИ непроданного, иначе прикроют Бар вообще. – Лихо вытащил из кармана Бивня связку ключей.
– Как бы всех нас, мужики, вообще не прикрыли. – И я вкратце пересказал разговор военного и главного «Долга». – В общем, новости для нас поганые. С военными ожидаются гнилые тёрки.
– «Наука» не даст в обиду. Они без сталкера никуда. – Лихо с сомнением почесал нос, задумался. – Да и непонятно мне, чем «долганы» военным насолили. Всегда вась-вась у них, вроде как свои. Да, мужики… если уж «Долг» так гонять начали, то что с нами, вольными, будет?
– Эх, Сионист в ходке. Вот он башка, сообразил бы, что делать и к чему готовиться.
– Это да… ну, вроде готов, падлюка. В случае чего уже не откачают. Пора сообщать скорбные вести.
Хм… вот и посидел в Баре после тяжёлого денька. Ничего себе события… но ни злости нет, ни отвращения, почти ничего. Был Бивень торговцем, хорошим знакомым, и вдруг помер разом для меня, ещё до того, как петля затянулась. Да, что-то говорить со мной пыталось, в ногах ползало, да только уже не человек это был, а одна видимость, мутант, зомби, тварь из Зоны. Кто с мародёрами связался – для нас уже не человек. Ненависть к пуле в спину, к грабежу у сталкерской тропы, к убийцам друзей воспитывается очень быстро и навсегда.
За полтора месяца моего размеренного существования в пределах Чернобыля-7 никаких особых изменений не произошло. В нормальную, полноценную ходку я так и не выбрался, а несколько выходов вдоль нейтралки оказались почти пустыми. На ПМК Бивня никаких координат тайников не было, решил он тогда, видимо, отсрочить судьбу. Жаль, рассчитывал я поживиться с Бивневых запасов, хотя бы даже по мелочёвке. Впрочем, кое-какая полезная инфа на его ПМК была, а также хорошая, на десять тысяч томов, коллекция книг, потому продавать его мини-компьютер я не стал. Оставалось только ждать, когда «науке» потребуется хороший проводник или появится полноценное, «большое» задание, оплачивающееся соответственно, да ещё собирать по крохам на новое снаряжение, экономя буквально на всём. Ожидание, правда, затягивалось.
Ересь вёл себя спокойно. Даже слишком. Молчал он, бывало, целыми сутками, ел, спал, буркал что-то односложное и снова смотрел в стену. То ли перегорает парень после всех этих дел, что на его рыжую башку свалились, то ли и впрямь переживает крепко. Хотя это вряд ли – совесть у людей такого сорта обычно отсутствует. С другой стороны, помалкивает, с дурацкими вопросами не лезет, отмычкой без претензий в Зону ходит – чего тебе ещё надо? Самый подходящий вариант «напарника». Единственно, долго такие задумчивые молчуны в Зоне не живут.