— Не отвечает. Наверное, там уже никого нет. Или лег спать. Или… Алло!.. Здравствуйте! — Марго сделала круглые глаза. — Могу я поговорить с Гансом Бергом?.. Меня зовут Марго, фамилия — Ленская. Я хотела бы заказать вам… Что?.. Да-да, я понимаю… Да я не против. Когда скажете, тогда и подъеду… Что? Какое у меня животное? — Марго посмотрела на дьякона и усмехнулась: — Крупное животное… Да… Да… В восемь. О’кей, я поняла… И вам того же.
Она отключила связь и сунула телефон в сумку.
— Ганс Берг ждет нас завтра, в восемь утра!
— Что ж, у нас есть время еще раз все обдумать и решить, не зря ли мы ввязались в это дело. — Дьякон посмотрел на часы. — Уже поздно. Если не возражаете, я провожу вас до дома.
Спустя полчаса они стояли у двери квартиры Марго.
— Ну что, будем прощаться? — сказала Марго, с улыбкой глядя на смуглое, худощавое лицо дьякона.
— Да, — кивнул он. — Будем прощаться.
Они помолчали.
— Сложный был день, — снова заговорила Марго. — Кстати, я рада, что познакомилась с вами.
— Я тоже рад был узнать вас получше, — сказал дьякон. — В первую нашу встречу вы не очень мне понравились.
Ресницы Марго дрогнули.
— Почему? — спросила она почти обиженно.
— Вы слишком красивы, — виновато ответил отец Андрей. — Обычно красивым женщинам не достает либо ума, либо души и сердца.
— Здорово же вы натерпелись от красивых женщин, если у вас о них такое мнение.
— Да, было дело, — признал дьякон. — Но сегодня…
— Сегодня вы мною очарованы? — весело поинтересовалась Марго.
— Сегодня я в вас почти влюблен! — в тон ей ответил дьякон.
Оба засмеялись, но через несколько секунд снова замолчали. Последняя фраза оказалась слишком двусмысленной, дьякон понял это и слегка стушевался.
— Я… — начал он и снова не смог договорить.
— Вы что-то хотите сказать?
— Да. То есть… нет. Боюсь, я был сегодня слишком навязчив. Да и груб. Постоянно перебивал вас.
— Глупости. Ничего вы не перебивали. И потом, без вас я сроду бы не поняла подсказку про «Метрополь». Да и дождаться Белкина у меня терпения не хватило бы.
— Выходит, я вам помог, — улыбнулся дьякон.
— Выходит, да.
И они снова замолчали, а потом вдруг оба, как по команде, заговорили:
— Я хотел…
— Я собиралась…
И тут же смолкли, давая другому договорить.
— Совсем разучился разговаривать с женщинами, — досадливо произнес отец Андрей после паузы.
— Вы хотели сказать — «флиртовать»? — уточнила Марго.
— Возможно, и так, — признал дьякон.
— У вас будет время потренироваться. Завтра, когда мы продолжим наши поиски.
Дьякон кивнул:
— Да. Надеюсь, что так. Тогда… — Он посмотрел ей в глаза и договорил мягким, тихим голосом: — До завтра?
— До завтра, — ответила Марго.
Дьякон медленно, словно бы нехотя, повернулся и стал так же медленно спускаться по ступенькам. Марго вошла в квартиру и закрыла дверь, прислонилась к ней спиной. Еще некоторое время она стояла так, вслушиваясь в затихающие шаги дьякона и чему-то тихо улыбаясь в темноте прихожей…
На улице отец Андрей остановился, чтобы закурить. Несколько минут он стоял, глядя на черные силуэты деревьев, и курил. Фонарь освещал лоб и щеку отца Андрея, и в его тусклом, желтом свете лицо дьякона казалось мертвенно-бледным.
Наконец дьякон швырнул окурок в лужу, вздохнул и быстро зашагал к метро. Черная высокая фигура в длинном, развевающемся на ветру одеянии казалась загадочной, если не зловещей, и заставляла одиноких прохожих испуганно оглядываться. Один подвыпивший кряжистый мужичок, торопливо семенящий к дому по мокрому тротуару, даже перекрестился дьякону вслед, а потом, для верности, трижды сплюнул через левое плечо.
Впрочем, отец Андрей, погруженный в свои мысли, не обратил на него никакого внимания.
Когда отец Андрей лег в постель, было уже около трех часов ночи. В голову, как всегда, полезли всякие мысли, и дьякону пришлось проделать небольшое упражнение на расслабление, которому его научил на экуменическом семинаре один буддийский монах. В сон он погружался медленно, как в теплую воду, время от времени выныривая на поверхность, затем вновь плавно в него погружаясь.
Перед глазами дьякона заколыхалось желтоватое марево, из которого, все более оформляясь, проступила большая поляна, желтая от увядшей травы. Посреди поляны тянулась серая дорога с поблескивающими кое-где лужами. Сначала дорога была пустынна, затем вдалеке, почти на самом горизонте, появились четыре крошечные фигурки. Ветер донес до слуха обрывки их голосов: один — высокий, юношеский, второй — басовитый, взрослый.