В камине стоял Альфаро и что-то яростно произносил, кажется, на испанском. Я знала испанский, но, судя по тому, что разобрать слов не могла, это были древние слова заклинания. Моргана сидела на полу, закрыв лицо руками, и стонала. Альфаро закончил заклинание (как он так ловко колдует без палочки – вопреки мнению того вампира из лавки, я без нее была способна максимум шнурки развязывать). Он кивнул, заметив меня, и подхватил свою дочь под локоть. Та не сопротивлялась, оглядывая все вокруг осоловелыми глазами. Они аппарировали, и, судя по следу заклинания, далеко. Я стерла за ними остаточные следы аппарации, чтобы никто не вздумал пойти за ними, и вернулась в коридоры особняка. Если бы здесь где-то не бились Блез, Драко, Гарри и, ладно-ладно, Рон, хрен бы я осталась.
Все это продолжалось до рассвета. С первыми лучами солнца последние люди Морганы были повержены или бежали, а шикарное здание ее резиденции рухнуло, сломленное огнем и разрушительным действием многих сотен проклятий. Мы с Блезом, Драко, Гарри и Роном выбежали оттуда в последний момент, чтобы увидеть, как за нашими спинами падают стены. Устало переглянувшись, мы без сил упали в густую и мягкую майскую траву. Небо было нежно-розовым, ветер ласковым и свежим, и все обещало прекрасный день. Много прекрасных дней.
С падением Волдеморта, а затем и Морганы, жизнь магической Англии постепенно начала возвращаться в нормальное русло. После долгих уговоров Дамблдор все же отказался занимать пост министра магии, и на эту должность выбрали его близкого друга, члена Ордена Феникса, Кингсли Бруствера. Он был харизматичным темнокожим парнем с невероятным мышлением и широкой улыбкой. Почему-то мне думалось, что с таким министром Англия точно не пропадет.
Сам Дамблдор вернулся в Хогвартс на должность директора, разогнав оттуда бывших приспешников Волдеморта и Морганы. Снейпа долго допрашивали авроры, Дамблдор имел с ним очень серьезную беседу, и, в конце концов, его оправдали, отпустив на свободу с подпиской о невыезде. Я не знала точно, что там выяснилось, Снейпа я не видела с момента нашей с ним битвы в особняке и узнавала о нем от третьих лиц. Гермиона сказала, что, когда тот появился в штабе, она тут же надела на него Оковы Триша, осмотрела на повреждения и заперла в маленькой комнате на первом этаже. Потом его отправили в Азкабан, куда вернулись дементоры (я, кстати, так и не выяснила, где они все это время тусили, а Дамблдор потом туманно и невнятно объяснил, что Моргана брала их с собой, чтобы убеждать другие расы присоединиться к ее воинству). Я знала, что это не очень приятно – находиться рядом с ними, но не стала вмешиваться в это дело – тем более что Дамблдор пообещал, что Снейп пробудет там не больше месяца, который необходим, чтобы завершить все судебные следствия.
Мы с моими, теперь уже точно не бывшими, друзьями вернулись в Хогвартс. Учебный год подходил к концу, мы пропустили почти целый семестр, шатаясь по Англии и сражаясь с революционерами, и теперь не слишком усиленно готовились к экзаменам (это, конечно, не относилось к Гермионе – Драко сказал, что даже когда они искали крестражи, в свободное время та штудировала учебники). Профессора делали нам основательные поблажки, и даже Джинни, которая заканчивала пятый курс и сдавала страшные СОВы, не сильно заморачивалась по поводу отметок. Все мы, конечно, получили высшие баллы. Я – даже по Зельям, которые принимал профессор Гораций Слагхорн (он теперь преподавал в Хогвартсе вместо Снейпа). И он потом клялся, что ничуть не натянул мне оценку, что было немного невероятным, но очень лестным для моего самолюбия.
После всех экзаменов в Хогвартсе состоялся великолепный праздник, посвященный не только выпуску пятого и седьмого курсов, но и победе над двумя жутчайшими темными магами современности – Волдемортом и Морганой Белтрод (да, по официальной версии она была убита в последней битве). В Большом Зале присутствовали в этот вечер не только ученики с пятого по седьмой курс, но и Орден Феникса почти полным составом. Веселье продолжалось до утра, а на следующий день мы все разъезжались по домам. Я уезжала в Мексику, но планировала в середине июля посетить также Эдмонда в Мидлсбро. Я так и не объяснилась с ним зимой, когда неожиданно пропала и так и не дала о себе знать. Затем займусь своим подзабытым испанским и просмотрю программу за пятый и шестой курс местной школы. В августе ко мне обещали присоединиться все мои друзья.
На июль у всех были свои планы: Драко будет помогать семье Грейнджеров в покупке и переезде в новый дом, Блез отправится во Францию к Авелин (на август я пригласила и ее, и Блез с радостью принял эту идею), Джинни, Гарри и Рон также будут заняты переездом – во время войны Нора была разрушена до основания, и сейчас вся многочисленная семья Уизли строила новое жилище. К тому же Гарри планировал в будущем привести в порядок дом крестного, который принадлежал ему, и где раньше располагался штаб Ордена Феникса, и хотел уже сейчас начать этим заниматься. Я думаю, у него были глобальные идеи по этому поводу.
Все они, мои любимые, верные друзья, были немало удивлены и огорчены тем фактом, что я не вернусь в Хогвартс на седьмой год обучения. Были и споры, и слезы, и обиды, но я твердо решила, что закончу школу в Мексике, под крылом Альфаро (не так давно его сделали директором). Я не могла внятно объяснить им причин своего поступка, и это сильно их расстраивало. Однако, они, кажется, уже привыкли к таким вот вспышкам эксцентричности в моем исполнении и, в конце концов, простили меня. На зимние каникулы у нас уже тоже имелись грандиозные планы, связанные с горами, лыжами и сноубордом.
Я ушла с праздника около полуночи и теперь собирала вещи в спальне.
- Может, еще передумаешь? – это был Блез, конечно. Только он мог вот так нагло заявиться в спальню девочек.
- Нет. Так будет лучше, правда.
Он вздохнул и уселся на мою кровать, рассматривая безделушки, которые я высыпала на покрывало.
- Мне будет тебя сильно не хватать.
- Мы еще проведем вместе август, - я улыбнулась и растрепала ему волосы. – К тому же я отправила к деду Струпьяра и теперь сильно беспокоюсь за генофонд нашего славного городка.
- Кошмарный тип, что ты только в нем нашла, - рассмеялся Блез. Он успел познакомиться с оборотнем, когда мы еще провели несколько дней в штабе, и тот, даже валяясь в постели с ужасной раной на плече, умудрялся быть совершенно невыносимым.
- Ничего ты не понимаешь, - я со вздохом дезинтегрировала свои старые записи, касающиеся Анимагии. Превращаться я больше не планировала – слишком неприятный способ. А жаль, превращениями я грезила все детство. Некоторые мечты не сбываются, правда?
- Не понимаю, - согласился Блез, став вдруг серьезным. – Это из-за Снейпа ты уезжаешь, да?
Я отложила бумаги и села рядом с ним.
- Возможно, отчасти. Просто понимаешь… Мне нужно во всем разобраться. В последнее время моя жизнь совсем вышла из-под контроля.
- Ты просто сбегаешь, - укорил меня он.
- Да, сбегаю, - согласилась я. Блез видел меня насквозь и замечал даже то, что я сама замечать не желала. – Он предал меня. Мне трудно находиться даже в одной стране с ним.
Он покачал головой.
- Впервые вижу, чтобы настолько бесстрашный человек так сильно боялся самого себя.
- Это что, «философские изречения от Забини»? – я попыталась отшутиться. – Тебе нужно уже книгу собственных мудростей писать.
Он фыркнул, а я продолжила копаться в своих вещах.
- Даже не попрощаешься с ним?
- Нет.
Снейп был здесь, в Хогвартсе. Он присутствовал не с самого начала праздника, иначе я бы уже давно ушла из Большого Зала. Он стоял рядом с директором и хмуро разглядывал толпу, и, едва его заметив, я тут же вспомнила, что еще не собрала вещи.