В начале 60-х, а именно в 1962 году, мне удалось поступить на высшие сценарные курсы. Впрочем, поступить ─ не то слово. Удалось чудом удержаться с весьма шаткими правами и без стипендии, потому что председатель приемной комиссии Каплер ─ предтеча М. Шатрова ─ был категорически против моего приема (все творцы ленинианы против были). Член комиссии, сценарист Эльдара Рязанова Э. Брагинский написал отрицательную рецензию на представленные мною работы (вот как давно подобного рода российские евреи начали меня отрицать). А директор сценарных курсов М. Маклярский прямо заявил: «Мы обязаны готовить кадры для национального кино, а в лице Горенштейна нам прислали липового украинца».
М. Маклярский, говорят, в НКВД сочетал должность дегустатора сталинской кухни с должностью подопытного кролика: пробовал с каждого сталинского блюда, причем не на соль, а на яд, чем, кстати, гордился, как подвигом разведчика, в прямом и переносном смысле.
В наивном романтическом фильме режиссера Бориса Барнета «Подвиг разведчика» с молодым красивым и «умным» советским шпионом-разведчиком Кадочниковым ─ Тихоновым-Штирлицем конца 40-х годов («Как хазведчик хазведчику скажу вам: вы ─ болван, Штюбинг!» ─ несколько картавя, произносил Кадочников) директор сценарных курсов и в прошлом дегустатор сациви и лобио вождя М. Маклярский числился автором сценария вместе с двумя опытными киносапожниками ─ Блейманом и Исаевым.
Надо сказать, ремесло своё Блейман и Исаев знали. Стачать и склеить могли, были бы лицензия и материал. Лицензию и материал поставлял Маклярский, используя связи, оставшиеся после отсидки, ибо ему также пришлось дегустировать лагерный паек, как и Каплеру, маячившему в непосредственной близости от вождя в благородной роли жениха единственной дочери. Каплеру отец в руке своей дочери отказал (кажется, пять лет лишения свободы без права переписки). А Маклярский, надо сказать, оказался на лагерном пайке совсем уж несправедливо. Цоцхали ─ рыбу в соусе ─ пересолили, и все чины кухонной прислуги ─ от младшего сержанта-посудомойки до полковника-шеф-повара ─ оказались под арестом.
Напоминаю: М. Маклярский курировал не соль, а яды, имея чин подполковника, но тиран есть тиран. Говорят, шеф-повара даже повесили за диверсионную деятельность. Тогда говорили не «террористическая деятельность», а «диверсионная». Однако Каплер и Маклярский после смерти тирана благополучно вернулись в Москву уважаемыми людьми, хоть и с душевной травмой левой ноги. Только этим можно объяснить, что они оба так недоброжелательно отнеслись ко мне, который не сделал им ничего плохого, кроме того, что так же, как и они, был евреем, то есть «липовым», а не «дубовым» или «сосновым». Впрочем, Алексей Каплер, первый автор ленинианы и обличитель Фанни Каплан, возможно, имел право на получение звания почётного «соснового» или даже почётного «дубового».
Блейман, соавтор М. Маклярского по «Подвигу разведчика», пригласил меня, «липового», из Киева на сценарные курсы, что весьма мне польстило: «Подвиг разведчика» был любимым фильмом моей юности. Но, распознав ситуацию, он тут же отошёл в известном направлении: «Его нет ─ позвоните через недельку». Но я всё-таки сумел удержаться, точнее, полуудержаться вольнослушателем, получив рекомендацию от «сосновых», персонально ─ от писателя фронтовой темы Юрия Петровича Бондарева, который также входил в состав приёмной комиссии, наверное, для некоторого равновесия преобладавших там «липовых».
Что такое определенного сорта «сосновые», и что такое определенного сорта «липовые», мне известно, но первый «частокол» против меня, как правило, состоял из определенного сорта «липовых». Чаще, конечно, был смешанный лес. Кстати, с полдюжины «липовых» были приняты полноправно с высокими рекомендациями Анны Андреевны и так далее. В их числе ─ Нейман, сказавший, кстати, впоследствии, что «Дом с башенкой» ─ это не талант, а просто хорошая память. (Да, у меня хорошая память.)
Творческая комиссия сценарных курсов во главе с А. Каплером также определенным образом оценила «Дом с башенкой», по которому мы вместе с Тарковским, с которым я тогда уже познакомился, хотели писать сценарий. «Непрофессиональная работа, ─ определил Каплер, ─ так, подражание Пановой». (Каплер объявил меня подражателем Пановой, а более эрудированные объявили меня подражателем Селина, о котором я вообще не слыхал.)