«День моей жизни! Ты приближаешься к вечеру; уже глаз твой светится наполовину, истомленный; уже журчат капли твоей росы, рассеянные, как слезы; уже расстилается спокойно по твоему молочному морю твой любимый пурпур, твой последний поздний свет. Кругом нет больше ничего, кроме играющих волн. Моя, прежде непокорная, лодка бессильно затонула в голубом забвении. Я забыл о грозах, о путешествиях, потонули все желания и надежды, и душа и море спокойны. Седьмое одиночество. Никогда я не чувствовал, что нежное успокоение так близко от меня, так жарки лучи солнца. Лед моей вершины, не блестит ли он уже вдали? Вдоль моей лодки скользнула и исчезла золотая рыбка…»
Но тем не менее Ницше чувствует приближение давно желанной славы. Георг Брандес, собиравшийся повторить и издать свои лекции о нем, находит ему нового читателя, шведа Августа Стриндберга. Ницше был чрезвычайно счастлив и поделился своим счастьем с Петером Гастом. «Стриндберг прислал мне письмо, — пишет он ему, — и в первый раз я получил отклик мировой и исторический (Welthistork)». В Петербурге собирались переводить его «Преступление Вагнера». В Париже Ипполит Тэн ищет и находит ему корреспондента: Жан Бурд о, редактор «Дебá» и «La Revue des deux Mondes». «Наконец, — пишет Ницше, — открылся великий панамский канал во Франции. Его старинный друг Дейссен передал ему 2 000 франков от одного неизвестного, который хочет подписаться на издание его книг. М-lle де Сали-Маршлен той же целью дает ему тысячу. Ницше мог бы быть счастлив, но уже слишком поздно.
Мы не знаем, как прошли его последние дни. Он жил в меблированной комнате, в семье небогатых людей, которые, по его желанию, и кормили его. Он поправлял отрывки «Ессе Ното», прибавив к основному тексту postscriptum, потом дифирамбическую поэму; в то же время он готовил новый памфлет. «Nietzsche contra Wagner». «Прежде чем выпустить в свет первый том моей большой работы, — пишет он своему издателю, — надо приготовить к нему публику, надо создать настоящее напряжение внимания, или его постигнет та же участь, что и «Заратустру»…» 8 декабря он пишет Петеру Гасту: «Я перечел «Ессе Ното», я взвесил каждое слово на вес золота; оно буквально делит на две части историю человечества. — Это самый страшный динамит». 29 декабря он пишет своему издателю: «Я присоединяюсь к вашему мнению: не будем издавать Ессе Ноmо в количестве тысячи экземпляров; неблагоразумно издавать в Германии тысячу экземпляров книги, написанной таким высоким стилем. Во Франции, я вам говорю серьезно, я допускаю 80 000—40 000 экземпляров». 2 января он снова пишет письмо (буквы большие и бесформенные): «Возвратите мне поэму — вперед с Ессе!»
Согласно трудно поддающемуся проверке сообщению, Ницше в течение последних дней играл своим хозяевам отрывки из Вагнера и говорил им: «Я знал его», и рассказывал им о Трибшене. Очень важно, что воспоминания самого высшего счастья, которое он испытал в жизни, снова посетили его, и он с самозабвением рассказывал о них бедным людям, ничего не знающим об его жизни. Ведь он только что написал в «Ессе Ното»:
«Так как здесь я говорю о днях отдыха, которые я встретил в моей жизни, я должен в нескольких словах высказать мою благодарность тому, что было самым глубоким, прекрасным моим покоем. Это было, без сомнения, время моей самой интимной дружбы с Рихардом Вагнером. Я отдаю должное моим остаткам отношений с людьми, но ни под каким видом не хочу стирать в моей памяти дни, проведенные в Трибшене, дни доверия, веселья, божественных случайностей — глубоких взглядов… Что Вагнер давал другим, я не знаю. На нашем небе не было никогда ни одного облака».
9 января 1889 года Франц Овербек с женой стояли у окна своего мирного базельского дома. Он заметил старого Буркхардта, который остановился и позвонил у его дверей; он очень этому удивился; с Буркхардтом он никогда не был близко знаком, и какое-то внутреннее предчувствие подсказало ему, что общий их друг Ницше был причиной этого посещения. В течение нескольких недель он получал из Турина тревожные известия, и Буркхардт подтвердил его подозрения; теперь он принес длинное и очень прозрачное по своему содержанию письмо. Было ясно, что Ницше сошел с ума: «Я Фердинанд Лессепс, — писал он, — я Прадо, я Шанбиг (двое убийц, которые занимали все парижские газеты); я был погребен в течение осени два раза…» Через несколько минут Овербек получил подобное же письмо, и все друзья Ницше получили такие же. Он написал каждому из них.
«Друг Георг, — писал он Брандесу, — с тех пор, как ты открыл меня, теперь не чудо найти меня; гораздо труднее теперь потерять меня…
Петер Гаст получил письмо, все трагическое значение которого он не понял:
«Моему maestro Pietro. Спой мне новую песню. Мир ясен и все небеса радуются».
«Ариадна, — писал он Козиме Вагнер, — я люблю тебя».
Овербек тотчас же поехал в Турин. Он нашел Ницше под наблюдением его хозяев; он играл на пианино локтем своей руки, пел и кричал во славу Диониса. Овербеку удалось перевезти его в Базель, без особенно тяжелых сцен; там он поместил его в лечебницу, куда вскоре приехала его мать.
Ницше прожил еще десять лет. Первые годы были мучительны, последние более спокойны, минутами даже была надежда на выздоровление. Иногда он вспоминал о своих произведениях: «Разве я не писал прекрасных книг?» — спрашивал он.
Когда ему показали портрет Вагнера, то он сказал:
— Этого я очень люблю.
Светлые промежутки его сознания могли бы быть ужасными, но, кажется, они такими не были. Однажды сестра, сидевшая около него, не могла удержаться от слез. «Лизбет, — сказал он ей, — зачем ты плачешь? Разве мы не счастливы?»
Погибший интеллект спасти было нельзя; но нетронутая душа его осталась такой же нежной и обаятельной, восприимчивой к каждому чистому впечатлению. Однажды (молодой человек, занятый изданием книг Ницше, сопровождал больного в его недолгих прогулках) Ницше заметил на краю дороги прелестную маленькую девочку. Он подошел к ней, остановился, поднял упавшие ей на лоб волосы и, с улыбкой глядя в ее целомудренное лицо, сказал: «Не правда ли, вот олицетворение невинности?»
Фридрих Ницше умер в Веймаре, 25 августа 1900 г.
INFO
Даниэль Галеви
Г15 Жизнь Фридриха Ницше. Пер. с франц. А. Н. Ильинского. Ростов-на-Дону: Изд-во «Феникс». 1998. — 384 с.
ББК 87.3(2)
ISBN 5-222-00157-1
Даниэль Галеви
Жизнь Фридриха Ницше
Перевод с французского Л. Н. Ильинского
Художник С. Царёв
Художественное офрмление Я. Колобова
Корректоры: О. Милованова, Н. Никанорова
Лицензия ЛР № 065194 от 2 июня 1997 г.
Сдано в набор 20.09.97. Подписано в печать 21.10.97. Формат 84x108/32. Бум. офсетная. Гарнитура CG Times. Печать высокая. Усл. п. л. 20,16. Тираж 10 000 экз. Зак. № 305.
Издательство «Феникс»
344007, г. Ростов-на-Дону, пер. Соборный, 17
Отпечатано с готовых диапозитивов в ЗАО «Книга
344019, г. Ростов-на-Дону, ул. Советская, 57
FB2 — mefysto, 2022