Таким образом, Фридрих Вильгельм отдавал всего себя созданию государственных институтов. Однако в семье он — «ужасный, но справедливый человек» — был скорее ужасным, чем справедливым.
Он женился очень молодым на Софии Доротее, дочери Ганноверского курфюрста, ставшего королем Англии Георгом I, и несчастной принцессы — его жены, тоже Софии Доротеи, — которую Георг, жестокий и неверный, обвинил в связи с графом Кёнигсмарком и продержал в темнице тридцать два года, до самой смерти. Супруга Фридриха Вильгельма принесла ему двенадцать детей, из которых Фридрих, родившийся в 1712 году н нареченный Карлом Фридрихом 31 января, был старшим из выживших сыновей. София Доротея — честолюбивая, хорошо образованная женщина, начитанная и утонченная. Ее вкусы не имели ничего общего со вкусами супруга, она любила старшего сына, а он ее. По сравнению с ганноверским прусский двор казался грубым, с налетом варварства.
Фридрих Вильгельм тоже по-своему любил старшего сына — восхищался им в детстве и питал большие надежды по поводу «маленького Фрица». Но проявления его любви были на самом деле ужасными.
Европа почти все предшествующее столетие воевала. В 1713 году Утрехтский мир ознаменовал окончание войны за Испанское наследство, в которой амбициям короля Франции решительно противостояли объединенные силы: англичане и голландцы под знаменами герцога Мальборо и войска империи под предводительством принца Евгения Савойского. Мирный договор внес некоторые изменения в политическую карту Европы[6], однако, несмотря на бесчисленные жертвы и гигантские расходы, война не повлекла за собой радикальных перемен.
На севере Швеция залечивала рапы, полученные в Великой Северной войне, которую вел легендарный Карл XII, приведшей в результате к тому, что, некогда могущественная, она была вынуждена уступить большую часть своих балтийских провинций России. Внутренне разобщенная и имеющая запутанную конституционную систему, Швеция долгое время будет разрываться между группировками, дружественными то России, то Франции. В 1720 году она получила от Дании провинцию Ворпоммерн — территорию Померании к западу от Одера и таким образом приобрела плацдарм в Пруссии.
На западе Франция оставалась крупнейшим, наиболее населенным и мощным государством. Когда Фридриху исполнилось три года, умер французский король Людовик XIV. Какими бы ни были его достижения, он оставил после себя страну, стонущую под гнетом устаревших и непопулярных финансовых и административных институтов, внушительных внешне, но разъедаемых изнутри. Тем не менее в культурном отношении Франция опережала все страны. Повадкам двора и манерам Бурбонов подражали монархи во многих странах. Именно о том времени говорили, что вся Европа думает по-французски, а расцвет философии, литературы и искусства, которым было отмечено правление Людовика XIV и его преемника, положил начало взлету европейской мысли и расцвету художественного творчества. Со смертью Людовика XIV этот процесс ускорился, в то время как социальная и политическая неповоротливость anden régime[7] все больше подвергалась критике после завершения периода правления короля Солнца.
Британия за Ла-Маншем, недавно объединенная в королевство, воспринималась как морская держава, заинтересованная главным образом в торговле и накоплении богатств. Она участвовала в делах континента, время от времени направляя туда экспедиционные войска, была озабочена тем, чтобы ограничить претензии Франции и рост ее мощи — население Франции в четыре раза превышало численность населения Британии. Положение существенно изменилось в последующие десятилетия. Британия соревновалась с Францией за господство на морях, в торговле и в колониях, но после вступления в 1714 году Ганноверского курфюрста на британский трон она стала проявлять прямой интерес к делам Северной Германии, интерес, который часто становился определяющим фактором в британской политике. Ее министры оспаривали действия или расходы, направленные на защиту германских владений германских по крови суверенов. Развивалась глубокая и влиятельная британская философия, воздействовавшая на многие умы, особенно на севере Европы.
На юго-востоке Оттоманская империя в 1680-х годах была усилиями принца Евгения Савойского отброшена назад на Балканы. На востоке, в России, в 1689 году на престол взошел царь Петр Великий, правивший до 1725 года. Он безжалостной рукой проводил своего рода революционное обновление страны: создавал новую, основанную на западном опыте, систему управления, привлекал специалистов, в том числе военных, из-за границы, организовывал флот, строил блестящую новую столицу. Сам он при этом непрерывно учился. Главные внешнеполитические проблемы Петра — большую часть правления он воевал — шведы и турки. Что касалось Центральной Европы, раскинувшейся за его западными границами, то он был стойким приверженцем сохранения союза с Австрией и с империей.
Эта империя — великая держава в центре Европы, Священная Римская империя, Германская империя, как ее называли в различные эпохи и в разных контекстах[8], — была странным созданием и находилась в удивительном положении.
Империя олицетворяла благородную идею, историческое стремление, светское единение центральноевропейского христианства. На практике еще до реформационного раздела империя была представлена рыхлой федерацией княжеств, каждое из которых являлось личным уделом правящей там фамилии. Концепция национальных государств, которая стала нормой в столетии, последовавшем после Французской революции, тогда не существовала. Карта Германии могла показать центры притяжения родовых имений князей — крупные земельные владения с далеко отстоящими друг от друга фермами, — дополнявшиеся вольными городами империи с дарованными привилегиями и церковными княжествами, наследием Средневековья, где епископы и аббаты обладали светскими полномочиями. Сестра Фридриха была аббатисой Кведлинбургской; герцог Йорк — епископом Оснабрюкским. Империя представляла пеструю смесь территорий, правители которых зачастую обладали разнообразными статусами, правами и титулами: в разных частях собственных владений одновременно и курфюрст, и имперский вассал, и король, а иногда, если князь-выборщик носил сап епископа, глава церкви. Традиции и предпочтения были очень сильны — клановые, семейные, культурные, местные. Люди ощущали себя австрийцами, саксонцами, пруссаками, баварцами.
Однако большинство жителей считали себя также германцами: подданными империи, огромного, аморфного конгломерата, который веками являлся объединяющим символом для многочисленных живущих на большой территории людей, тем не менее отличавшихся друг от друга. Империя была меняющимся и не имеющим определенных границ географическим единством, но она представляла — а значит, представлял и император — центральноевропейский противовес Франции на западе и заслон для христианства от мусульманского мира на востоке. Как символ устремленности к единству — сначала к христианскому единению, позднее — к германскому — империя все еще существовала. Ее границы ко времени рождения Фридриха на севере проходили но побережью Балтики, не считая шведских анклавов и Северного моря, огибая голландские республики Соединенных провинций; на западе — по Рейну, за исключением того места, где Австрийские Нидерланды подводили границы империи к Ла-Маншу; на юге и юго-востоке — но хребтам Альп, а на востоке — по Одеру. Недавно закончившаяся война была ознаменована победами империи, союзницы Британии и победами имперского принца Евгения Савойского.
6
У Пруссии, например, отобрали княжество Оран. Будучи годовалым младенцем, Фридрих именовался князем Оранским. —
8
Или более правильный вариант — «Священная Римская империя германской нации». —