По мнению Левитта, экономика представляет собой науку с великолепными инструментами для получения ответов, однако с явной нехваткой интересных вопросов. Его особенный дар – способность задавать такие вопросы. К примеру, он может задаться вопросом, почему наркодилеры, зарабатывающие так много денег, продолжают жить со своими матерями? Что более опасно, огнестрельное оружие или плавательный бассейн? Что явилось истинной причиной снижения уровня преступности за последние десять лет? Воспринимают ли риелторы интересы своих клиентов как свои собственные? Почему чернокожие родители дают своим детям имена, которые могут впоследствии помешать развитию карьеры? Мошенничают ли школьные преподаватели для того, чтобы соответствовать высоким стандартам, установленным для школьных тестов? Коррумпирован ли национальный японский вид спорта сумо?
Многие люди – в том числе и коллеги самого Левитта – считают, что его проекты не относятся к области экономики как таковой. Однако он сам считает, что направил науку, ставшую в последнее время слишком унылой, к ее главной задаче – объяснению того, каким образом люди получают то, чего хотят. В отличие от многих ученых он не боится использовать собственные наблюдения и интересные факты; он также не боится анекдотов и историй из жизни (хотя при этом его пугают любые вычисления). Он склонен считать, что работы не бывает слишком много. Он готов просеивать огромные массы данных для того, чтобы найти факт, на который никто прежде не обращал внимания. Он находит способы измерить то, что многие заслуженные экономисты полагают неизмеряемым. К его неизменным интересам (хотя он утверждает, что интерес носит лишь теоретический характер) относятся обман, коррупция и преступления.
Пылкое любопытство Левитта оказалось очень привлекательным для тысяч читателей The New York Times. Его забросали множеством вопросов и просьб. Вопросы поступали и от представителей компании General Motors, и от администрации бейсбольной команды New York Yankees, и от сенаторов США, и от заключенных, и от родителей детей разного возраста, и даже от человека, который на протяжении двадцати лет накапливал детальную статистику своей компании по продаже бубликов. Бывший победитель гонки Tour de France позвонил Левитту и попросил его помочь доказать, что результаты одного из туров гонки в значительной степени определялись применением допинга. А Центральное разведывательное управление США захотело выяснить, каким образом Левитт мог бы применять те или иные данные для поимки террористов или людей, занимавшихся отмыванием денег.
Все эти обращения оказались ответной реакцией на крайне важное для Левитта предположение о том, что современный мир, несмотря на порой избыточную путаницу, сложности и даже прямой обман, не является непроницаемым или непознаваемым. А если мы умеем задавать правильные вопросы, то он даже становится куда более интригующим, чем нам кажется. Все, что для этого требуется, – это взгляд с необычной стороны.
Нью-йоркские издатели настоятельно порекомендовали Левитту написать книгу.
«Написать книгу? – ответил он. – Я не хочу писать книг». Перед ним стоял миллион загадок, и он пытался найти время для решения хотя бы нескольких из них. Кроме того, он не считал себя хорошим писателем. Поэтому он поначалу ответил отказом, однако затем предположил, что если бы ему удалось поработать над этой задачей вместе с Дабнером, то из этого могло бы получиться что-нибудь путное.
Сотрудничество подходит не всем. Однако эти два человека – то есть мы, авторы этой книги, – решили обсудить этот вопрос и поразмышлять над перспективами написания книги. Мы поняли, что это возможно. Надеемся, что вы согласитесь с тем, что книга у нас получилась.
Введение
Тайная сторона всего
Любому человеку, жившему в Соединенных Штатах в начале 1990‑х годов и обращавшему хотя бы толику внимания на вечерние новости или ежедневные газеты, можно простить связанное с этим ощущение беспредельного ужаса.
Источником этого ужаса была преступность. Казалось, что она неумолимо растет – графики, изображавшие уровень преступности в любом американском городе за последние десять лет, выглядели как горнолыжный трамплин. Казалось, что мир, каким мы его знаем, подходит к концу. Смерть в перестрелке – как самих ее участников, так и случайных прохожих – стала вполне обычным явлением. То же самое произошло и с угонами автомобилей, и с торговлей крэком[1], и с грабежами, и с изнасилованиями. Преступления, связанные с насилием, стали ужасными и постоянными спутниками жизни людей. Более того, дела становились все хуже и хуже. Гораздо хуже. Именно так полагали все эксперты.
1
Крэк-смесь кокаина с содой; при сгорании соды (или, по другим версиям, при отламывании куска от пластинки) раздается характерный звук, которому этот наркотик и обязан своим названием. –