Я воспрял ещё сильнее. В меня верят!!! Всегда приятно, когда в тебя верят. И задача теперь, на самом деле, всего лишь не разочаровывать местную публику. Я вновь, как и встарь, артист. Громкий красивый артист, а не менеджер и не специалист по психологии. У Феррейра много врагов, я удачно зашёл со своим противостоянием, и если эти враги в меня поверят — поддержат.
«А верить в тебя, морда, будут только пока сам в себя веришь! — помог с настроем внутренний „я“. — Ведь ты в себя веришь, правда?»
— Сеньор крупье, ещё двадцать миллионов для сеньор Шимановского. — А это и Кампос созрел. Ого, ахренеть мужик вкладывается! Семьдесят миллионов! Боливарес ему всего в тридцать обошёлся!
Мне стало нехорошо. Нет, я не пошёл в разнос, не перестал быть уверенным в себе сукиным сыном. Просто ужаснулся мысли о последствиях, как может быть, если вдруг что. Торчать несколько лямов Веласкесам, будущим родственникам (надеюсь), которым точно отработаю — это одно. Торчать Гортензии — тоже, я реально отработаю… Со временем. Концертами. Пусть и через много лет. Торчать Кампосу — тут варианты, но я в будущем могу предложить ему толковый проект. «Подземка» та ещё клоака, но там происходит много интересного. Или могу вовремя «слить» важную информацию, предотвратив, скажем, его гибель — а жизнь для таких людей бесценна. Но торчать ещё и безбашенным гонщикам… Да и Кампос конкретно так подряжается… Это уже за гранью моих возможностей.
К чему рефлексия? Просто идя сюда, в голове были совершенно иные расклады по цифрам. Я не верил даже, что к ста миллионам подберёмся. Себастьян меня удивил, когда начал легко разбрасываться огромными суммами, ибо это НЕ ЕГО деньги. Сеньор Октавио — сторона нашего конфликта, и это стало откровением.
Но с другой стороны, это мои проблемы, что не просчитал такой шаг. А значит работаем, и катись всё в пропасть!
— Ререйз! Пятьдесят шесть миллионов, — пошёл я на всё, что есть. И побледнел искренне. Не от осознания блефа, который могут прочесть, а от осознания, что собираю слово «счастье» из известных кубиков, снова и снова, и процесс этот не прекращается, лишь меняются декорации.
Тут не выдержал напора и сдулся Себастьян, тоже, видимо, несмотря на звучную фамилию не привыкший к ТАКИМ ставкам.
— Колл.
Пара. У него была только пара. Мальчик блефовал, и думал, что я блефую ещё больше.
Ох какой взгляд ненависти! Художника бы сюда, написать с неё картину. В Королевской галерее такую не стыдно будет выставить
Глава 13. Битва титанов или большое сражение с маленькими последствиями (продолжение)
После холодного душа и демонстрации настроения гостей, несколько партий подряд мы молчали. И я пару раз взял несколько миллионов чисто на блефе. Он боялся со мной спорить и подтверждать. Потом одумался, зашёл на десять миллионов… Которые, разумеется, выиграл. А следом — ещё десять. Но у меня в стеке оставалось много денег, и вечер не был закончен; держался уверенно, не рефлексировал. Информация стоит потерянного, особенно если ты будто с ложечки кормишь ею противника.
Рано или поздно возникают хорошие руки. Себастьян, вот, собрал флеш. Но я скинул ему на пяти миллионах. Господи, только не замереть и не задуматься, насколько большие это деньги! Пусть это и дальше для меня будут просто фишки, циферки с ноликами.
Затем моя очередь хорошей руки. Вёл я себя также, как когда блефовал, наигранно бодрился. Что не укрылось от его прищура. И когда забубенил: «Тридцать миллионов!» — Себастьян задумался. Думал долго, анализировал, вспоминал мою моторику и мимику ранее.
— А давай пятьдесят! — решился он на обострение. Ибо я намекал, что ему нужно скинуть, и я получу очередные три миллиона — по одному с префлопа, флопа и тёрна.
— Ещё десять для моего друга от ассоциации гонщиков без правил! — голос Торнадо.
— Принято. Но не хватает. — Дерек уже не перепроверял чеки. Постоянным клиентам верят на слово. А если чел обманет — это его проблемы, в смысле Дерека, не мои. — Сеньор Кампос?
Дон Виктор натужно засопел. Видимо, у него лимит вычерпан.
— Что меня отличает от Феррейра, это то, что я не беспредельно могущ, — пошутил сеньор хефе. — К сожалению, могу предложить только залог недвижимости, так как все средства в обороте.
— А вот я не прочь помочь хорошему человеку. Хуан, десять миллионов! Сеньор крупье?
Я повернул голову, тщательно сдерживая ликование. Я был прав! Полностью прав! Проситал этот финт. Ибо голос этот знакомый, и познакомился я с его владельцем совсем недавно. Толпа перед сценой расступилась, пропуская вперёд говорящего.