Кажется, это где-то называется «скандинавская семья», но сами скандинавы не понимают, почему. Мы входили во вкус, и оказалось, не так всё и сложно. Одна — учится, и учится серьёзно, дома почти не бывает. Напросилась на летнюю практику в госпитале, и как только сдаст сессию — продолжит заниматься тем же самым, только в гражданской клинике. Будет там «девочкой на подхвате», но зато приобретёт опыт участия в реальных операциях. Глаза Санчес горят огнём, когда она об этом рассказывает. Медицина — вот её страсть. А нестандартная семья и ночные весёлые потрахушки как-то уже приелись и не вызывают бурного восторга.
Бельчонок же вся из себя такая Бельчонок. Разумеется, везде доминирует, и никто её права «быть сверху» не оспаривает. Даже я. Вожак стаи, вот она какая! Растекается юшкой, если за ушком почесать, но всё равно она — главная. При этом дома по-прежнему почти не бывает, сеньор Серхио как и раньше завалил её работой лицом. Открытия, ленточки, фотосессии в госпиталях и домах ветеранов, приютах, школах. Я и не знал, что быть принцессой так сложно. Дома не ночует часто, а потому Марину воспринимает как младшую помощницу, а не конкурентку. Но слава богу не как служанку — чего я подсознательно боялся. Всё время пытается затащить меня «домой», во дворец, на семейный ужин, но я зарёкся. Не хочу туда, где мне совершенно точно будет неприятно. С Эдуардо два раза пересекались, один раз с Фрейей, а видеть их мамочку и папочку желания нет от слова «совсем».
Сеньор Серхио… Теперь понятна его изначальная ко мне ненависть. Особенно чётко его негатив вспоминаю, когда перелопачиваю кадр за кадром пленение в поместье у Кампосов, перед обменом. Резервный наследник… Мать его, как же сурова и продумана эта жизнь! И ведь шаг-то оправданный: пока ещё ни одна наша королева не умерла своей смертью. Но как бы я относился к кому-то, кто имеет права на престол в обход моих детей, если с королевой что-то случится? То-то же. И то, что я с Бэль, его чувства притупило, но полностью неприязнь не погасило.
Кстати, я её честно предупредил, что мы генетические кузены, со всеми вопросами переадресовал к мамочке, но главную мысль донёс — когда захочет рожать, рисковать нельзя; только через ЭКО, проверив предварительно внедряемые гены на мутации. Современная наука это может, просто сии развлечения не для бедных.
Фрейя… Фрейя встретилась со мной в «Берлоге». Где честно, в присутствии четверых взломщиков из шести, передала мне статус главного пользователя. Так что я теперь рабовладелец, на которого вкалывают шестеро каторжан с тюремным сроком. И что хреново, в отличие от наследницы престола, как-то оградить их от собственной венерианской власти, в системе которой они числятся каторжанами, не могу. Пользователь может и главный, да толку-то… В общем, обложили — так обложили.
Проснувшись сегодня, понял, что созрел. Всему своё время, и настало время искать работу. Немного не так: работу ищут работяги, имеющие за плечами профильное учебное заведение и диплом, идущие устраиваться впахивать «на дядю» сорок часов в неделю с поправкой на местное законодательство согласно имеющимся знаниям и навыкам. Мои знания — базовый уровень средней школы, которую не окончил — активно эти дни готовлюсь к экзаменам. Но вот навыки… Скажем так, надо искать не работу, а ДЕЛО. Которое займёт парней Макса, чтоб не болтались почём зря, теряя навыки и хватку, которое займёт взломщиков — не только «в эльфов» им играть. И главное, обеспечит мне самому хоть какой-то доход.
С утра позвонил Карен.
— Брат, ты как, отошёл?
Я, жаря яичницу с зеленью и колбасой, довольно хмыкнул.
— Карен-джан, не поверишь, сегодня встал с мыслью, что пора работу искать.
— А я вот у дяди Ваге столы протираю. Жду, когда всё закончится и можно будет в люди выходить. Так что ты давай, маякуй, если что.
— Карен, чего звонишь-то? — нахмурился я.
Наш музыкальный лидер замялся.
— Да так… Понимаешь, тут чел один на встречу набивается. Серьёзный чел. Но мне это дело не нравится, пахнет дурно. Но деньги немалые сулит, аванс за просто так предлагал, в золоте, без условий. В общем, сегодня на вечер пригласил его в «Натюрморт», на шесть часов. Подгребай, все наши будут, послушаем, что поёт.
— Что за чел? — напрягся я. Интуиция подсказала, что каникулы заканчиваются, пора выходить в люди, и это произойдёт даже против моего желания, если вздумаю сопротивляться.
— Пабло Эскобар, губернатор Санта-Катарины.
Я закашлялся. Нет, конечно, всех четырнадцати губернаторов имперского сектора по именам не знал. А местные, кто не изучал глубоко историю, и не поймут иронию. Но я «Золотой век» штудировал. И имя кокаинового короля своего времени не попасться на глаза просто не могло.