— Но мы изучаем не МИРОВУЮ, — выделил вслед за мной это слово и наш оскалившийся препод, — а латиноамериканскую литературу.
— А почему мы изучаем не мировую литературу, сеньор? Ведь в мире было написано куда больше интересных вещей, достойных обучения в школах? — картинно округлил я глаза. — Но я знаю о многих только благодаря самообразованию, а большинство сограждан понятия не имеет о них!
— И вы можете продекламировать что-то из… Мировой классики? — Это заинтересованный завуч.
— Конечно. Вот смотрите, Вильям «наше всё» Шекспир.
Я набрал в лёгкие побольше воздуха и начал декламацию, правда, не на английском, а на испанском, как в своё время читал.
— Сколько эмоций! Сколько экспрессии! Какие эпитеты! Сильно? — спросил я, поставив точку и сделав паузу. Преподы молчали.
— Или это. — Продолжил:
— Браво, сеньор Шимановский! — перебил наш препод с серьёзным и смурным лицом. — Скажите, зачем вы устраиваете это шоу? — Подался вперёд. — Все знают, что по объективным причинам вас сейчас смотрит через школьный портал не только вся школа, но и половина Альфы. Вы у нас медийная персона, с этим могу только поздравить. Но вы расписываетесь перед всем городом либо в незнании предмета, а вы понимаете, что за незнание поставить удовлетворительное количество баллов мы, также сидящие перед камерами, не сможем, либо в целенаправленном срыве экзамена. Который вам придётся пересдавать, но вот грант категории «А» вам при этом не видать. Зачем вы устраиваете это шоу, юный сеньор?
— Зачем? — Я усмехнулся, прошёлся по «пятачку» аудитории, делая эффектную паузу. Взмахнул рукой. — Доска!
Сбоку, слева от меня, но справа от сеньоров, зажёгся вихрь голограммы. Парни из «Берлоги» запустили.
— Сеньор, не стоит. Мы учли опыт предыдущего воздействия и противодействия, и сейчас вы не сможете обрубить нам связь. Да и тогда это было не так уж просто, пришлось использовать специальные протоколы. — Это я гэбэшнику, который непроизвольно при последней команде дотронулся до уха, отдавая какую-то команду. Сеньор руку убрал, замолчал, посмотрел с интересом.
— Сеньоры, это шоу за тем, — усмехнулся я, оглядывая всю комиссию, — чтобы представить городу и миру ещё одного автора. Причём сугубо латиноамериканского, что соответствует нашей программе. И представить вам аж два произведения.
На «доске» появился текст докладной записки на имя главы восьмого участка пятого управления. От агента 28145-14. В тексте говорилось о «плохом поведении» некого Муратова Исмаила, учащегося его класса, который виновен во всех смертных грехах, а точнее в единственном смертном грехе — в неблагонадёжности. А также вольнодумстве, плене ложных либеральных ценностей, что он — потенциальное мясо для вербовки оппозицией и террористических структур Обратной Стороны, и следует ой как внимательно присмотреться к нему, дабы чего не вышло. С приложением аудиозаписей его монологов на отдельном носителе.