— Сеньор, узнаёте своё творчество? — оскалился я, глядя на препода, который сошёл с лица. — Вы же не просто латиноамериканец, вы — агент пятого управления ИГ Венеры! А значит, несмотря на то, что жанр произведения эпистолярный, с налётом канцеляризма, я спокойно могу отнести его к предмету нашего экзамена — «латиноамериканская литература».
Итак, давайте разбирать вехи данного произведения…
— Прекратить балаган немедленно! — вспыхнул и подскочил ГБшник. И на лице его я прочёл страх — любая спецура стояла и стоять будет на том, что никто не должен знать имена сотрудников и агентов. Только тогда спецслужба может функционировать. Любой растрезвон базы данных кадровой части — и незамедлительная кара. Причём до суда и следствия можно вообще не дожить. За преступление, что они расследуют — доживёшь, это их работа, но за подрыв устоев, основы основ — тебя даже искать не будут. Чё там искать, в атмосфере кроме золота растворяется всё. Может я фантазирую и преувеличиваю, но, имхо, это и правда грех грехов. — Что ты себе позволяешь, щенок?
Я приосанился. Ответил с достоинством:
— Как это что? То, на что не решается наша власть вот уже пятьдесят лет. Топлю вашу контору.
— Хуан, тревожные кнопки сработали во всех окрестных отделениях гвардии. К вам сейчас рванёт дофигища машин лазорево-золотых. И нам там ловить нечего, только следим.
— Блокировка главного шлюза школы, — произнёс я вслух, но тихо. — Блокировка всех коридорных переборок. Врубайте протоколы прорыва атмосферы. Тяните время, мне надо хотя бы четверть часа.
— Есть!
— Что ты сказал? — а это раскрасневшийся ГБшник.
— Я говорю, что делаю то, что должна была сделать власть ещё три десятка лет назад, — криво и очень зло усмехнулся я. — Вы были созданы, чтобы кошмарить Обратную Сторону сразу после войны. Там было нелояльное население и горы оружия, в своё время это было оправдано. Но население со временем присмирело, особенно когда поняло, что Москва от них отказалась и бросила ради своих мелочных материальных интересов. Что они теперь сами по себе. Родилось и выросло новое поколение, которое было готово жить с вами, латиносами, бок о бок. И вам нужно было сменить кнут на пряник, и поощрять интеграцию вместо подавления возможного бунта и сепаратизма.
Но если прикрыть вас — вы останетесь без работы! — закричал я, не давая себя перебить, а сеньоры пытались. — Без очень хорошо оплачиваемой в общем не пыльной работы, коэффициентов за опасные условия и льготных пенсий. Вы просто не нужны Венере в таком количестве, вас некуда больше устроить — по крайней мере не всех! А потому нужно искусственно поддерживать градус напряжённости между секторами — что вы с успехом и делаете.
Нацгады по указке сверху, а они всё делают по указке, работа такая, кошмарят людей на местах, чтобы их и латинский сектор ненавидели. Вы же, и ваши стукачи, пользуясь этой ненавистью, выявляете пассионариев и радикалов, и даже если они безобидны, раздуваете из мухи слона, а после предъявляете планете, как врагов номер раз и террорюг. Не надо, сеньор, лучше молчите, я знаю историю собственного государства и читал документы, которые физически запрещено выносить из места их хранения.
— Это ВЫ раздуваете межнациональную ненависть! — взревел я и грозно сделал шаг навстречу. Руки мелко затряслись — предтече приступа, и нужно во что б то ни стало удержаться. — Вы лепили из простых работяг и обывателей террорюг и зловредов, чтобы остаться на хлебном месте и хорошо жить за счёт напуганных налогоплательщиков! Вы без зазрения совести ломали судьбы талантливым людям, которым после ваших отписок в досье ставили такие пометки, что на любую высокооплачиваемую работу им закрыта дорога. Этим вы ещё больше обозляли людей, приводили их к ещё большей ненависти и взращивали в них ещё больший протест и неповиновение. Вы — отродья дьявола, сеньор офицер, я вас ненавижу, и если меня сейчас смотрит и слышит много народа, как медийную персону, то заявляю: я готов взять на себя ответственность и первым поставить в народе вопрос о целесообразности существования пятого управления императорской гвардии в принципе, и ещё более — необходимость существования оккупационной армии Сектора, по недоразумению носящей название национальной гвардии. Есть ещё вопросы, что я делаю?