«Не отвечу! Пошли все в мою толстую задницу». Кэрол представила комикс-очередь и скосилась на дребезжащий мобильник. Номер незнакомый.
«В задницу!». Кэрол закрыла глаза. Но трубку сняла.
А если бы не сняла, её жизнь не сложилась бы иначе.
– Иванова!
– А, это ты…
– Дело есть.
– Ну.
– Отдохнуть хочешь?
Владелец журнала вывозит редакцию на Кипр. Спецрейс. Есть свободное место. Кто-то вспомнил про Кэрол. Отлично! Кэрол промоет извилины водой соленого моря. И такой бестселлер замутит, под солнцем лежучи!
– Иванова, алло! Летишь?
– Лечу.
***
Так у Кэрол появился ухажёр. Липучий, будто двусторонний скотч.
Да, не просто ухажёр, а заводчик, недропользователь, промышленник-горноруд, владелец глянцевого журнала «Недропользование и горнорудная промышленность».
Глянец он держит для души, а Кэрол угощает пирожными ручной выделки по 20 евро за штуку. Говорит, любит полненьких и весёлых. Между ними разница 18 лет. И у Коллонтай с Дыбенко 18 лет, только в другую сторону. И у Пугачевой с Киркоровым 18 лет в другую. У Кэрол с Петром – в эту.
Серебров – золото. Это на рудниках он не сдержан. На приисках ведет себя неподобающе. Хотя, в шахты не спускается, пьет чай в здании заводоуправления и разносит сотрудников для профилактики. Правды ради, в Норильске он редкий гость. В Норильске хотят, чтобы он появлялся ещё реже. Он всё чаще в Сен-Тропе, Монако, на Лазурном берегу и в Лас-Вегасе, подальше от рудников и горно-обогатительных комбинатов. Серебров полюбил Кэрол бескорыстно, как только и может любить журналистку олигарх. Он её не понимает. Вот как он её любит. Он хочет её впасть в зависимость от себя, а она брыкается. Серебров называет Кэрол «сладенькая моя» и добивается, как ребёнок добивается сладенького, спрятанного под замок. Какой же Серебров всё-таки ребёнок, хоть и взрослый человек. Понапридумал себе. Он задумывает, вернувшись, выкрасть Кэрол, как ребёнок хочет выкрасть конфетку. Выкрасть, умчать в горы и отпустить, пусть сама выбирается, если с ним не захочет. А если захочет – горы Швейцарии к её ногам.
На Кипр редакция «Недропользования и горнорудной промышленности» выехала в полном составе. На полных Серебров начал коситься ещё в зале ожидания. Ранее Петр никогда не бывал на Кипре, да и свою редакцию целиком видит впервые. Он всё в Сен-Тропе, в Монако, на Лазурном берегу, да в Лас-Вегасе.
Чувство скосило его на небесах, когда самолет пролетал над Средиземным морем, а Серебров ходил по салону и предлагал конфеты с коньяком. Самолет сел, а Петр, будто ещё в воздухе, нет почвы под ногами.
Разместились в отеле и сразу на вечеринку.
В тот вечер Петр был молчалив и исчез в самый разгар веселья. Просто сбежал. Сбежал искать ветра в лицо. И, хотя в тот вечер Серебров де факто являлся самым богатым человеком Кипра (как однажды в Маврикии и на Карибах), кобениться не стал. Схватил ключи от раздолбанного гостиничного Сеата, и пришпорил зажигание, как жокей кобылу: с проворотом.
Он мчался по встречке, распугивая нищеблудов на Bentley. Он убегал от того, от кого не убежать – от себя. Ну, и не убежал. Вернулся в гостиницу человеком, безвольным от любви к Кэрол. Все спали.
Петр вышел к морю и побрел по его краю. Если б не галька, мокасины Петра наглотались б песка по самые гланды. Как и глаза его наполнились чувством по самые уши. Люся!
Вернувшись в гостиницу, он нашел её номер, уткнулся лбом в дверь и шептал:
– Люся…. Люся…
Кэрол спала. Но «Люсю» сквозь сон услышала. И стало ей сниться, будто зовет её умерший отчим. Он один упорно называл её «Люся», даже когда родная мать сдалась и перешла на Кэрол. И Кэрол громко застонала.
Серебров услышал стон, и у него перехватило дыхание:
– Люся…Люся…
На завтрак Кэрол вышла с предчувствием грядущей обороны. Ни от кого конкретно, оборону ей навеял мертвый отчим. Странное воспитание чувств…
– Валяйте за мой стол. Ведь вас зовут Люся?
И она узнала голос отчима из сна. Этим голосом говорил сам Серебров.
Судьба? Как страшно она подкатила.
На Кипре Серебров ничем не выделился среди сотрудников редакции. Только суперлюксом на последнем этаже. Но к себе никого не звал. Только Люсю позвал. Кэрол забыла про гордость – так интересно ей стало.
Пришла в суперлюкс, а там кипрские пирожные, белевская пастила.
Падкая на сладкое, Кэрол пала. Но, только на сладкое. Серебров вёл себя по-джентльменски, и Кэрол это даже немного задело. Из люкса они двинули на пляж. Серебров, конструктор-дизайнер холодильных установок по образованию, решил сначала внимательно изучить наружное строение Кэрол. По Душе она ему походила. На пляже они нашли «Недропользование и горнорудную промышленность» в полном составе.