— Куда ей возвращаться? Она и так вернулась? — Это Диего-Фредерико.
— На Землю, — пояснила Гортензия. — Она всё ещё мысленно там, на Венере. Это слишком заметно, но важнее, что она сама не хочет выпускать из себя эту планету.
Сильно сказано! И все, сидящие у бассейна, согласились.
— Венера калечит людей, те долго не могут прийти в себя после прилёта, — с умным видом произнёс Пабло-Энрике. — Я не про тех, кто как турист гостил. Я про тех, кто прожил там два года и более. Когда они возвращаются, всегда проблемы. Через какое-то время проходит, но Венера уж слишком сильно привязывает.
— Боюсь, там не вся Венера постаралась, — усмехнулась сестра, напяливая на глаза солнечные очки. В остальном, вот так, нагишом и загорая. Мерседес ей завидовала — за семь лет отвыкла от такого удовольствия, солнце слишком сильно палит кожу. Непривычно. Можно поехать в более северные регионы и позагорать там… Да хоть на ранчо матери Гор, в Аргентину! Но сейчас ей было просто наплевать. На всё наплевать.
«…И зачем тогда возвращалась?» — сыронизировала внутренняя поборница, которую трудно обмануть, даже если очень хочется.
— Я вернусь. Обязательно вернусь! — оживилась она, подавшись вперёд — зло окончательно обуяло ей, пройдясь до кончиков ногтей, и это взбодрило. — А пока, мальчики, оставьте нас? Давайте вечером пересечёмся, но только никуда не полетим. Так оторвёмся.
— Предлагаю гонки без правил! Наземные, — подал голос третий кабальеро. Хмм… Тоже подкат, но слишком неравный вес в харизме и очаровании? Ибо подготовка точно есть. — И в отличие от боёв, где убивают, туда пускают всех! — продолжил он, не понимая, что настрой сеньорит изменился.
Но ей было плевать, на всех троих и их подкаты. Это Мерседес для себя решила ещё когда эти двое, Пабло-Энрике и третий, шпилили её, а Гор с Диего-Фредерико бегали в бар за коктейлями (слуг Мерседес в доме держала, но сейчас им запрещено сюда спускаться, всё сами). Работали парни хорошо, хотя и любители, далеко до профи «Острова Малибу». Но и вчерашний, и сегодняшний день остались в памяти как непрерывная сладостная истома, что радовало. Однако несмотря на всё, она так и не получила с ними главного, для чего они с сестрой их и сняли (а сняли их они — сами подошли в клубе и «нарвались» не продолжение банкета). Внутреннего комфорта и покоя безудержный марафон не то, что не дал — наоборот, душа в ещё большем раздрае.
— Идея здравая! — лукаво улыбнулась Гор. — Но, сеньоры, двум сеньоритам нужно подготовиться. Оставите нас привести себя в порядок?
— Может, мы вам поможем? Будет быстрее? — неверно понял намёк третий кабальеро. — У нас несколько часов, и…
— Парни, валите, а? — не выдержала Мерседес, подняла голову и сказала, как есть. — Намёков не понимаете? Оставьте девчонок посплетничать. Дверь вон там, слуги проводят. Будете нужны — позвоним.
Грубо, но нервы, наконец, сорвались с поводка. Да и она «дочь дуры», что всем известно, так что именно ей такой пассаж простят.
Эти трое были охотниками, хоть и любителями, и, понимая, что охота идёт не на обычных шмар высшего круга Венеры, а на двух принцесс, пообижались и покривились только для вида, в душе продолжая строить планы завоевания мира: «Мне повезёт, просто чуть позже». Сказали напоследок что-то примиряющее «Отходи от этой Венеры поскорее, возвращайся на Землю, чика», но в итоге поднялись и пошли в сторону дома. Гор хотела проводить их, чтобы не казаться совсем уж невежливыми, но Мерседес осадила:
— Пусть идут! Сиди.
Сестра села.
— И чего ты так на них? — Тяжело вздохнула. — Хорошие же мальчики. Во всём хорошие.
— Надоело! — фыркнула она.
— Опять Хуан, — безошибочно поставила диагноз Цветочек. — Что на этот раз?
— Они готовы унижаться, — слова сами полились из Мерседес ядом. — Готовы разделить меня с друзьями. Только потому, что мне, взбалмашной принцессе-крышелётке захотелось групповушки! Балы, балет, гонки и бои без правил… В рот заглядывают, что я скажу, чтобы развить тему и самим «въехать», чтобы быть на уровне и поддержать интересную мне беседу… А не, скажем, заинтересовать своей. А на самом деле не видят меня! Им нужен статус принцессы, даже из дурной ветви! Мои деньги и связи… Нет, не деньги — деньги и свои есть. Но связи не купишь! А я сама для них… Я…
— Спокойно! — подорвалась Гортензия, вскочив на топчане и скинув очки. — Спокойно, чика! Всё хорошо. Я всё понимаю.
Мерседес и правда успокоилась и легла на место. Закрыла глаза.
— Это всё ненастоящее, понимаешь? Иллюзия. Тут солнце. Море. Свежий воздух. Тут ЖИЗНЬ! И люди — очень много людей! Самых разных. Но нет… Жизни. Той, которой хочется жить. Нет того, ради чего эту жизнь жить. Одна только мама, но она… — Тихий всхлип.