Здесь меня попытался забодать лишенный обеих рук боец. Гвозди бы делать из этих людей! Я не стал тратить время на его убийство и подножкой отправил падать себе за спину. В этот момент трансформация Дендра завершилась, пень ожил, превратившись в нечто, именуемое «Проклятый одержимый малый энт».
— У меня минута в трансформе, потом сдохну, — надсаженным дрожащим голосом сообщил друид.
В осклизлой коре разошлись трещины, открыв пылающие глаза и здоровенное дупло пасти. Туда-то и угодил неудачливый калека. Хрясь! И деревянные челюсти сжали бедолагу поперек туловища, не перекусив, но раздавив внутри расплющенного доспеха. Одновременно с этим из-под земли прямо под ногами моих противников взметнулись толстые корневища. В облике то ли упыря, то ли вампира вскочил и набросился на ближайшего противника ЧерепОк.
Двое бойцов «Дружины» упали, сбитые хлещущими корнями Дендра, и я не преминул добить их. Третьего, успевшего обезглавить некроманта, убил ударом в спину. Еще одного удачно приложил друид, своим самым здоровым корнем вбив ему шлем в плечи.
Остался один Светозар и пятьдесят секунд. Я обрушил на него град ударов и даже сумел хорошо так повредить его вездесущий щит, и заодно не дал ему возможности среагировать на Дендра. Энт хоть и назывался малым, но пасть у него размером с двустворчатый шкаф. Светозар поместился туда без проблем, наружу осталась торчать только упрямая голова и правая рука, из которой я небрежно выбил молот.
Тридцать секунд.
— Этого ты хотел, Светозар? Ты понимаешь, что с уничтожением клана твой клуб распадется? Что даже если ты создашь клан заново, не наберешь и четверти от нынешнего состава? Ты вообще в курсе, что такое ответственность перед людьми?
— Заткнись и добивай! — с ненавистью выкрикнул он.
Двадцать.
— Совесть мучает, Светозар? Я знаю, что мучает. Сотни людей потратили тысячи часов, пролили ведра пота, терпели боль. Ты подвел всех. А ведь ты хороший мужик, правильный. Отличный кланлидер. Даже твое упрямство можно записать в плюсы. Только вот эти твои моральные заморочки… Это не честь, это гордыня. Ты же ведешь свой бизнес, знаешь, что руководитель не может оставаться во всем белом. Если он правильный руководитель и не снимает с себя ответственность. Ты понимаешь, что я тогда все сделал на благо клана?
— Какая теперь разница, Вектор? — вздохнул он.
Я сделал шаг вперед, обхватил его затылок и прижал его лоб к своему.
Десять секунд.
— Сохраним клан, Светозар. Я дам тебе выиграть. Вернем все как прежде. Я вернусь, ребята вернутся. Просто пообещай в спорных ситуациях подчиняться моему мнению. Откажись от своей гордыни ради них. Парни заслуживают этого. Согласен?
Что мне всегда нравилось в Светозаре — это решительность.
— Да.
Я отпустил его, отступил, успел произнести:
— Ты пообещал.
И исчез.
Глава 1
В среде сотрудников холдинга «Спорт и здоровье» порядки были довольно демократическими. Его основатель и владелец, Андрей Петрович Рукавицын, за десятилетия работы сумел построить действующую модель эффективного предприятия с комфортной дружеской атмосферой. Следствием этого было то, что он сейчас находился в своем кабинете головного офиса холдинга. Раз в две недели четыре часаАндрей Петрович выделял на прием сотрудников по личным вопросам. Записаться на посещение мог любой его работник, вплоть до последней уборщицы спортзала в каком-нибудь райцентре. Впрочем, являться к нему без действительно веской причины считалось дурным тоном среди подчиненных, и очередей в приемной Рукавицына не наблюдалось.
Сегодня посетитель был только один, и Андрей Петрович изучал краткую справку по нему, подготовленную секретарем. Половину листа занимало фото узкого, будто сплюснутого с боков лица с высоким лбом, близко посаженными умными глазами и волевым подбородком. В кадр попала также длинная шея с выраженным кадыком, выступающим даже через ворот водолазки, и узкие плечи. Положительное впечатление от интеллигентного облика несколько портила неопрятная прическа. Ниже шел абзац текста.
«Ремин Павел Семенович, старший инженер отдела ликвидотерапии НИИ «Панацея». — Прочтя название отдела, Рукавицын хмыкнул. Естественно, он знал, что там занимались не ликвидациями, а изучением способов лечения при погружении пациента в различные жидкости, но название... — Тридцать один год. Имеет высшее техническое образование (инженер-радиоэлектронщик) и среднее специальное медицинское (фельдшер). Высококвалифицированный специалист, автор семи рацпредложений и двух патентов. Стаж в должности — два года, в компании — шесть. Ранее работал в скорой помощи, уволился из-за конфликтов с начальством. Не женат, детей нет. Проживает в жилфонде НИИ в однокомнатной квартире. Родители умерли. Есть старшая сестра, живет на севере, замужем за моряком, работает учительницей. Интроверт, отношения с коллегами приятельские, но, кроме них, ни с кем не общается. Во многом тащит работу отдела на себе, но руководить не способен. Психологически неустойчив, принципиален, очень обидчив. Для сохранения высокой работоспособности требует внимания и индивидуального подхода от руководителя. Нередко подолгу задерживается на работе, о чем начальство знает и не препятствует. Из дома почти не выходит. Увлекается своей работой и компьютерными играми. Просит приема «для демонстрации важного изобретения».
Кавычками в характеристике были отмечены сомнения составителя справки относительно предполагаемой важности изобретения. «Парень толковый и полезный, но своеобразный, помягче с ним надо, — заключил Андрей Петрович. — Что ж, посмотрим, что он наизобретал».
Пиликнул компьютер, оповестив о сообщении от секретаря в корпоративном мессенджере: «Прибыл Ремин, с большой коробкой. Звонили ваша жена и старший сын, спрашивали, будете ли вечером дома».
Ответ: «Да, если не случится чего-то непредвиденного».
«Дочери прислали свои рисунки».
Ответ: «смайлики-восхищение».
Рукавицын нажал кнопку селектора:
— Пропускай.
— С коробкой? — уточнил секретарь.
— Да, сразу посмотрим.
Секунд через тридцать, когда Андрей Петрович уже снова потянулся к кнопке, створки двери раскрылись, и в кабинет в согнутом положении задницей вперед вперся Ремин, таща на ручной тележке примотанную скотчем потрепанную картонную коробку из-под небольшого холодильника. Мда-а… В старом офисе бывало всякое, но в этом такого нахальства еще не случалось. Рукавицын вопросительно глянул на появившегося в проеме секретаря. Тот прикрыл глаза от ощущения своего провала и покаянно вздохнул, закрывая двери.
— Павел Семенович, я полагаю? Не могу уверенно опознать с этого ракурса, — иронично произнес Андрей Петрович.
Тот судорожно развернулся, отпустив тележку, которая тут же начала заваливаться. Ремин, дернувшись, поймал ее, развернул и упер в ножку стола для совещаний, прижав для верности ногой. Инженер был при параде, как, видимо, это понимал. В этих же брюках и рубашке он, наверное, выпускался из школы.
— Я слышал, что некоторые руководители требуют, чтобы сотрудники заходили к ним спиной вперед и согнувшись, но с чего вы решили, что я из их числа? Не тушуйтесь, шучу. — Говоря это, Рукавицын подошел к вконец растерявшемуся Ремину и протянул руку. — Здравствуйте, Павел Семенович.
Тот вытер ладонь о штанину и сжал кисть оставшемуся внешне невозмутимым начальнику. Длинные тонкие пальцы оказались на удивление сильными, а ладонь сухой. И зачем тогда вытирал?
— З-здравствуйте, товарищ Рукавицын, — мотнув головой, выдал Ремин.
Андрей Петрович едва не подавился смешком. Ну и кадр!
— Мы с вами, конечно, в некоторой степени товарищи, но подобное обращение, согласитесь, несколько неуместно. Давайте называть друг друга по имени-отчеству.