Через минуты, сковородка была пустая.
— Спасибо. — Том улыбнулся.
— Да, очень вкусно, Бидон. Умница. — Харпер тоже улыбнулся ей.
Зазвонил телефон.
— О, это мой! — Бриз подскочил с места, и побежал за телефоном
— Кто в такую рань, ему звонит? — Том зажмурил глаза, голова болела.
— Не знаешь кто что ли? Конечно, Инга. Видимо, очередной раз помириться хотят.
— Инга? — Лили непонимающе посмотрела на парней.
— Его девушка. Они то расстаются, то мирятся. То опять расходятся, то снова вместе. Впрочем, ничего нового. — Том кивнул.
— Время уже час. Это не такая уж и рань. — Лили улыбнулась
— Что? Час? Нужно бежать… Эмм, спасибо Лили за книгу, и за завтрак тоже. Но у меня серьёзные дела. Нужно идти. — Том замешкался. — Я уже вызываю такси. — парень открыл приложение для вызова автомобиля.
— Какие у тебя могут быть дела? Опять набить желудок алкоголем, или записывать свои ванильные треки про прокладки? — Чарли ухмыльнулся
— Пусть идёт. Может, действительно что-то важное. Пойду, провожу тебя. — девушка отложила вилку и ушла в сторону двери
— Эй, Рыжий, чё у тебя там за дела нарисовались? — Чарли спросил это шепотом
— Я с девушкой встречаюсь скоро. Надо быстрее бежать, чтобы успеть смыть с себя всю эту грязь с ночи, и привести себя в порядок. А то, не да Иисус, потом будут обсуждать твоего лучшего друга, как конченого алкаша, сочинявшего слюнтяйский бред для малолеток. — Том ответил негромко
— В смысле? Так ещё не говорят? — Харпер поднял бровь и улыбнулся
— Пошёл ты… — Добряк ухмыльнулся
— Ладно, иди. До встречи! — парень протянул Тому руку.
— Всё, люблю тебя. — музыкант послал воздушный поцелуй парню.
— Фу, гомосексуалист несчастный. — Чарли высунул язык.
Томми вышел в коридор, где стояла Лили. Она посмотрела на него добрым взглядом. Парень обулся, открыл дверь.
— Ну что ж. Пока, Томми. Было приятно пообщаться — она грустно улыбнулась
— Эй, ты не надейся, что с тобой прощаюсь. Мы ещё встретимся, бейба. — он обнял её, и вышел из квартиры.
— Хорошо. Пока, Том. — девушка закрыла за ним дверь, и с улыбкой вошла обратно на кухню.
Джим и Чарли смотрели на неё, будто хотели что-то выяснить.
— Бидон? — начал Чарли
— Да? — она подняла на него взгляд.
— Не хочешь нам ничего рассказать? — Джим улыбнулся.
— А что мне рассказывать?
— Не делай вид, что ты нас не понимаешь… Я думал, ты разумней? — Харпер ухмыльнулся
— Мне нечего вам рассказывать. У нас с ним ничего нет. Мы просто друзья! — Лили взяла сковородку и откинула в раковину
— Ненадолго это всё, ненадолго. — Харпер сказал это шёпотом Джиму
— Я вообще-то всё слышу… — Лили посмотрела злым взглядом на друзей, а они просто посмеялись. Будто знали, что эти двое заинтересовали друг друга.
У Томми сильно болела голова. Он вышел из подъезда, и вдохнул чистого воздуха. Стало лучше. Намного лучше. Около дома были качели. Много детей, и трава, которая скоро позеленеет.
«Специально что ли, купила здесь квартиру? Вокруг какое-то детство и сказки. А ещё, это место моей юности».
И правда, Добряк знал каждый подъезд этих домов. Каждый лестничный пролёт, каждую крышу. Эти места, были ему знакомы до глубины души. Здесь, он прятался от ссор, от плохих мыслей и реальности. И себя в этажи.
Даже, воздух и атмосфера были такими же, как в те года.
Через несколько минут, парень сел в подъехавший автомобиль. В окне был пейзаж города. Такого, родного Тому, города. Жалкого, но самого красивого города в этой стране. Потрясающего Tомсити. Транспорт тронулся.
В наушниках заиграла его песня.
— О нет. — Томми выдохнул.
Эта песня была о выдуманных образах людей. Он поёт об образе девушки, которая будет жить в его нотах. Но он её придумал, и, к сожалению, образ нельзя воскресить. А этот жалкий мир, тонкий обман.
Он не любил эту песню. Она была по-настоящему отражением, его мечты. Но минус был в том, что её пока не удавалось осуществить. Да и, увидеть тоже.
Через полчаса парень уже заходил в квартиру. Опять они. Эти темные стены, картины каких-то музыкантов и мятые бумаги. В ноутбуке какие-то незаконченные идеи, которые вряд ли дойдут до ума. Он всегда оставлял их на «потом». А когда, места не хватало для новых битов — удалял.
Том посмотрел в зеркало.
«Господи, какой ты жалкий». — он смотрел на своё отражение, и ужасался.
Опухшее лицо, синяки под глазами, весящие вещи на теле, и запах перегара. Действительно, жалкий. Добряк закатил глаза, и помчался в душ. Горячие струйки стекали по телу, смывая всю грязь вчерашнего вечера, весь запах алкоголя, и дешёвых женских духов. А зубная паста, убрала последние признаки виски со рта.