Между тем вокруг него стали собираться любопытствующие. Шутка ли? Император машет мечом перед палаткой Тёмного тана.
Должно быть, со стороны он выглядел смешно — плевать!
— Я пришёл, потому что считаю себя достойным, — произнёс Талиан и задержал руку, помедлив с ударом. — Среди всех возможных путей и тропинок судьбы, именно я выбрал тот, что привёл нас к победе. Для начала я сохранил жизнь Псу. Не стал его убивать, хотя должен был. И действия Пса на поле боя, его умелое руководство, стали частью победы.
Ещё на слове «умелое» Талиан ударил и успел сделать шаг вперёд, прежде чем тан Анлетти, заслушавшись, восстановил защитный купол.
— Я спас Зеленоглазую из лап разбойников. Я внял её просьбам и подарил ей свободу. Хотя мог поступить как мальчишка! Мог превратить её в игрушку, оставить себе как награду, но я её отпустил. И в решающую минуту к нам пришла неожиданная подмога.
Талиан ударил дважды — оба раза безрезультатно. Тан Анлетти ошибки своей не повторил, но всё равно слушал. Это было важнее.
— Я защитил Волчонка. Его жизнь стала залогом десятков и сотен других жизней, в том числе и моей. Без моего вмешательства он бы погиб, и боги никогда бы не услышали нашей молитвы и не заморозили реку.
В этот раз Талиану удалось приблизиться на половину шага. До входа в палатку осталось совсем чуть-чуть.
— Я поверил Чудовищу. Никто бы не поверил! Не принял бы! Не простил! Никто, но только не я… — Талиан кривовато усмехнулся. — Я же дурак, верно? Но без Чудовища мы бы никогда не продвинулись так далеко. Я уважа…
В этот миг, оборвав фразу на середине, Талиан ударил и сумел подойти вплотную. Защитный купол возник, но с заметным опозданием. До входа остался шаг. Один шаг до победы.
— Я одолел в поединке Стрелка. Он, как и вы, видел во мне сопляка, глупого и неопытного, но я доказал, что мужчина. Потому что не оглядывался назад! Потому что в себя верил! Потому что… — голос невольно упал, от волнения став ниже, — всё поставил на эту битву. И именно я. Я! Зажёг в людях огонь надежды.
Удар клинка рассёк защитный купол вместе с пологом. К ногам упал кусок срезанной кожи, который раньше загораживал вход, и Талиан на мгновенье увидел тана Анлетти — взмахнув руками, тот снова отгородился от него голубой пеленой.
— И, наконец, последнее. Я сберёг своё Отражение, и в смертельный час оно сберегло меня. — Талиан поднял подбородок и умудрился посмотреть на тана Анлетти сверху вниз, несмотря на всю их разницу в росте. — Каждый мой выбор, каждый сделанный шаг — всё, о чём бы ни думал и что бы ни делал, отрезало другие пути и вело к тому единственному, что привёл нас к победе. Именно так, мелочь за мелочью, я вырвал её у судьбы. И вы всё ещё смеете утверждать, что я ребёнок? Нет. Уже давно — нет.
Талиан уничтожил защитный купол, и нового не возникло.
— Вы доказали, что путь в столицу по суше нам отрезан, но умолчали о море. Давайте рванём в Фроанхель, пересядем на корабли — и вперёд! Что нас тогда остановит?
— Отсутствие этих самых кораблей, например. — Тан Анлетти скептически приподнял бровь. — Или их недостаточное количество.
— Тогда сгодятся и плоты. Лес есть, работники тоже. Нам же всего-то и нужно — обогнуть Гостеприимный мыс и горы. Попав в Агриф, сможем выйти на восточный имперский тракт у Алатиса. А если сумеем отправить весточку Десятой Тонфийской армии, то встретимся на развилке, ещё до перехода Маеджи, — Талиан говорил и видел, как меняется настроение тана Анлетти: разжав кулаки, тот сложил руки на груди и застучал указательным пальцем по подбородку, что-то крепко обдумывая. — Если объединим усилия, мы же сможем с ними связаться? И ещё… Если не брать всё войско, а разделиться, в расчёте на Десятую Тонфийскую армию, конечно, мы ещё сможем продолжить наступление и здесь? В Кюльхейме?
— То, что вы предлагаете, чистое безумие. Разделиться? Нас и так слишком мало!
— Ну так помогите довести эту идею до ума! Не запрещайте! Не останавливайте! Но если на самом деле служите мне, расскажите, что нужно сделать, чтобы погрузить войско на корабли, и сколько времени займёт переброска морем. Вы почти двадцать лет были правой рукой моего отца. Не врите, что не способны придумать, как это сделать. Способны. Просто не хотите. — Талиан убрал клинок в ножны и с тяжёлым сердцем выдохнул, после чего взглянул тану Анлетти в глаза, прямо и открыто. — Я жду от вас помощи и поддержки, но вы вольны выбирать свободно. Быть со мной или быть против меня. Решайте прямо сейчас, но помните: назад дороги не будет. Вашего выбора я никогда не забуду.