«Адризель, спаси и помилуй! Ему ещё и вопросы придумывать?!» – мысленно простонал Талиан, но уж хотя бы так. Спорить с ней сейчас не было ни желания, ни сил.
– Ладно. Начинай.
Девушка уселась рядом с ним и спросила:
– Почему вы спасли меня?
– Почему-почему. – Талиан вздохнул. – Потому что мог это сделать. И захотел. Так… теперь мой вопрос… ммм… Как ты оказалась среди разбойников?
– Я пришла к ним лагерь, потому что надеялась найти тех, кто согласился бы защищать Фроанхель за те немногие деньги, которые ещё остались у нашего тана. Но я ошиблась. Среди подлецов и подонков нельзя найти воинов. – Её голос был спокоен и твёрд. Словно она говорила не про себя, а про кого-то другого. Пожалуй, подобного спокойствия Талиану сейчас как раз и недоставало. – Я видела, как вы на меня смотрели. Не врите, что я вам не понравилась. Так почему… вы от меня отказались?
– Ты ясно дала понять, что я тебе не нравлюсь, когда отдавала монету.
Она придвинулась к нему и заглянула в глаза.
– Только поэтому?..
– О! Ещё у меня в брюхе дырка! От меня отвернулся единственный союзник. И Тёмный, и Светлый тан – оба пытаются меня убить. Я никому не могу доверять. Даже Фариану. Нет! Особенно Фариану! И я должен был прочесть книгу, так как надеялся найти в ней подсказки, которые бы помогли мне выжить.
– Нашли?
– Нет. Она оказалась практически бесполезной. И это, кстати, был твой четвёртый вопрос.
Девушка закусила губу и обиженно надулась.
– Вы всегда такой…
– Занудный? Да, всегда. – Талиан понимал, что брюзжит, но уже не мог себя остановить. – Я тебя спас, но я тебе ничего не должен. У меня своих бед выше крыши, ты уж мне поверь. И к сожалению, рядом нет никого, кто захотел бы помочь или просто дал дельный совет.
– Я не это хотела спросить. – Она коснулась пальцами его щеки, заставив вздрогнуть. – У вас на лице даже борода ещё не растёт, а кажется, будто рядом сидит старик. Вы точно первый раз в Кюльхейме, а не выросли здесь?
Вопрос ответа не требовал, и Талиан промолчал. Что с ним происходит? Откуда столько раздражения и злобы? Он же совсем не об этом хотел с ней поговорить…
– Почему ты сунулась к разбойникам? Неужели не нашлось никого другого?
– Все, кто мог сражаться, по приказу тана Анлетти ушли в горы. А здесь… – Она убрала руку от его лица и вздохнула. – В Фроанхеле сейчас остались только те, кто не смог уйти со всеми: старики, дети-сироты, больные и калеки. Ну и разбойники.
– Но почему тогда тебя посадили в клетку? Что-то тут не сходится.
Она долго смотрела ему в глаза, вызывающе долго, а потом отвела взгляд.
– Разбойники не восприняли меня всерьёз, обезоружили, привязали к дереву и сели играть в кости, чтобы решить, кто будет насиловать первым. Вот только доиграть не успели. – На её лице появилась плотоядная улыбка. – Их окружили. Началась паника. За мной перестали следить, я выпуталась из верёвок и раздобыла оружие. Рассчитывала проскользнуть, но мне не дали. В клетку попала, потому что зарезала троих прежде, чем меня схватили. И ещё двоих ранила.
– Дай мне взглянуть на твою правую руку.
Света практически не было, поэтому «рассматривать» ладонь пришлось на ощупь. Но это не помешало ему найти искомое: мозоли на большом пальце и на боковой поверхности указательного и среднего, которые появлялись, если стрелять из лука, натягивая тетиву гердеинским хватом. Кольцо лучника с большого пальца наверняка сорвали либо разбойники, либо солдаты, поэтому Талиан не сильно огорчился, не найдя ни самого кольца, ни следа от него. Но вот меч оставил твёрдые бугорки на ладони и характерную мозоль на запястье, которая появлялась, если клинок был подобран «не по руке» и рукоять оказывалась слишком длинной.
А ведь поначалу он ей не поверил…
И что же получается? Девчонка в одиночку сунулась в логово разбойников, а он сидит тут, жуёт сопли и ноет, что никто не хочет ему помочь. Ну не дурак?
– Первый раз встречаю девушку-воина.
– А я императора, который бережёт раба от кошмаров.
Талиан улыбнулся. На душе вдруг стало легко-легко.
– Укрыть раба одеялом – много ли заботы? Сделал и забыл. Следовать пути воина сложнее в тысячу раз… – Перед глазами промелькнули дни, проведённые в Сергасе: бесконечные тренировки и учитель-гердеинец, который погиб, не сумев вынести девочку из огня. – Когда люди бегут от опасности и прячутся, ты один идёшь ей навстречу. Пока другие боятся и бездействуют, ты черпаешь в страхе силу. И важно не то, проиграешь ты или победишь врага, получишь награду или сгинешь в безвестности. Важно, что ты принимаешь бой. В этом суть пути воина, не так ли?