Майор много чего рассказал нам. Только всё не по делу. Москва осталась недовольна. Когда вопросы в вопроснике закончились, я вышла в соседнюю комнату и мне там сбросили новые инструкции. Прочитав, что именно меня просят сделать, сначала не поверила собственным глазам. Вот это? Гадость какая. Разумеется, я отказалась. То есть, попыталась отказаться. Но мне это не удалось.
В ответ меня обозвали слюнтяйкой и чистоплюйкой. На кону тысячи, если не миллионы, жизней и, возможно, судьба всего мира. А я тут строю из себя неизвестно что. Нда. Действительно, хороший психолог сидит там у окна. Нечего мне ему возразить. Испытывая отвращение к самой себе, я вернулась в кабинет майора.
Дальше была вторая серия допроса. Клаус задавал вопросы по новому вопроснику, я опять курила у окна, а привязанный к стулу майор врал. То, что он врёт, чувствовала даже я. В указанном мне месте допроса я остановила Клауса, подошла к майору и нежно сказала ему, что не верю. Потом достала из внутреннего кармана своего пальто небольшой кожаный чехольчик, расстегнула его и вынула крохотные маникюрные ножницы. А затем, ласково улыбнувшись, тихим спокойным голосом попросила Клауса снять с майора штаны. И вот тут того проняло!
По-моему, профессиональный палач с набором инструментов не смог бы так сильно испугать этого майора, как ласковая девочка с маникюрными ножницами в руках. Фантазия у майора была явно богатая. Я ведь ни слова не сказала о том, что именно собираюсь сделать своими ножницами. Майор сам всё придумал. И заговорил даже раньше, чем Клаус успел расстегнуть у него на штанах ремень…
Перевернулась в постели на шестой бок. Блин, да что ж такое-то? Так спать хотела, думала, упаду в кровать и сразу засну. А вот и нифига. Не спится. Запах ещё этот. Чёрт, нужно было помыться. Воняет от меня совершенно гнусно. Встать, что ли? Не, кочегар всё равно уже погасил свою печку. Нормальной горячей воды нет. Хотя такой грязнуле, как я, и чуть тёплая подойдёт. Всё лучше, чем так, как сейчас. Но вставать всё равно лениво.
Завтра с утра помоюсь и поеду к Гитлеру. Гейдрих тоже обещал быть. Расследование завершено. Не знаю только, чем оно там завершилось. Ага, вот так вот. Следователь, который вёл расследование, сам не знает, кого он разоблачил.
Нет, конкретного исполнителя я знаю. Его-то мы быстро нашли. Он уже арестован. Это работник с той самой фермы, откуда девчонкам молоко привезли. С первого взгляда всё выглядит так, будто это было бытовое преступление. Работник что-то там не поделил с хозяином, вот и отравил ему молоко крысиным ядом. Предполагалось, что кувшин с этим молоком употребит семья хозяина фермы. Дурость несусветная. Ведь всё равно разоблачили бы его. Но этот работник был, мягко говоря, не вполне адекватен. А если своими именами вещи называть, так он, вообще-то, просто слабоумным был. Вот и не просчитал последствия. А то, что молоко досталось нашим девчонкам – чистая случайность. Во всяком случае, так это выглядело. Однако, ни в гестапо, ни в КГБ-2028 в такую случайность ни разу не поверили. И всё равно стали копать.
Когда я сегодня, то есть, уже вчера, вечером привезла Гейдриху результаты своих изысканий, у него как раз был на приёме Мюллер. Мы все любезно поздоровались, Мюллер одарил меня милой и приветливой улыбкой людоеда, а Гейдрих сказал, что я опоздала. Гестапо всех разоблачило раньше меня.
Не, чего, я зря старалась, что ли? Трое суток не спала. Так что я всё равно сдала Гейдриху все три пухлые папки и обе катушки магнитофонной плёнки. Вот честно, не знаю я, что там в этих папках. Это же в Москве-2028 всё собирали и печатали. А я это даже и не читала. И что на катушках с плёнкой записано, я тоже не знаю. Предполагаю только, что на плёнке записано что-то, имеющее отношение к Абверу. Так как мне из Москвы ещё раз приказали проехать мимо их штаб-квартиры с книгой Гёте в руках. Не иначе, тараканы собранную информацию сливали. На этот раз, правда, останавливаться мне было не нужно. Просто мимо проехали – и всё. Книга пискнула.
А Мюллер весь такой довольный-довольный сидит. В лужу он меня посадил. Раньше справился. Да ну тебя в баню! Ты сам, небось, дрых ночами, а я по всяким чердакам да подвалам лазила. И вообще, я устала, провоняла и хочу спать. Быстро попрощалась и свалила. Спать хочу. Голова вообще не соображает ничего.
А теперь чего не сплю? Сейчас-то можно. И кровать есть и одеяло. Даже подушка есть, роскошь немыслимая. Помыться бы ещё. Тьфу! Утром помоюсь. Спи уже! Ладно. Хорошо. Поворачиваюсь на седьмой бок и засыпаю… Сплю…
Да чтоб ты заржавел! Ну дадут мне поспать или нет? Вот только, казалось бы, заснула – телефонный звонок. Опять. Зараза. Включила ночник. Гитлер, что ли, снова? Не, нифига. Звонит телефон начальника охраны. А у этого-то что случилось? На часах половина пятого. Снимаю трубку: