Я взмолилась.
-- Разрешите мне самой пойти за ними. Я думаю, что там тоже есть
благородные люди.
И комендант разрешил.
Все складывалось так удачно, что я даже не верила своему счастью. Мы со
свекровью отправились в пересыльный пункт. Немец-офицер распечатал пакет,
удивленно покачал головой, но ничего не сказал, отдав мне бумаги Ивана.
Вышел ко мне Иван. Вернули ему одежду.
-- А золото вы должны оставить,-- предупредил комендант. -- Приказ
фюрера.
Иван, как только мы отошли от лагеря, сказал:
-- Надо скорее освобождать Жоржа. Пропадет. Здесь у него слишком много
знакомых.
Дудкин работал раньше в этом лагере и за отказ выехать в Германию был
приговорен к расстрелу. Но ему удалось бежать. Чтобы его не узнали, по
совету Кудри он обмотал лицо шарфом и старался не выходить из барака.
Максим в тот же вечер разработал план освобождения Жоржа. Идти за ним
должна была Женя Бремер. Она получила пропуск за Днепр и явилась в лагерную
комендатуру. Женя была "фольксдейч", и разговор с ней был иным. Ее
приветливо встретили, особенно когда узнали, что она пришла сюда в поисках
сына -- "бедного немецкого мальчика Адольфа, мобилизованного большевиками,
который сейчас томится в лагере вместе с этими ужасными украинцами".
План Максима удался. "Бедного Адольфа" искали офицеры, фельдфебели,
солдаты и, конечно, не нашли. Женя плакала и, уже прощаясь, как-то вскользь,
словно бы вспомнив что-то не очень важное, обронила, что здесь сидит еще
один украинец, невинный человек, муж ее подруги немки, и назвала фамилию
Жоржа. Дудкина выпустили из лагеря. Еще один выкарабкался из пропасти.
Выкарабкался, чтобы назавтра опять шагать над бездной.
Снова оперный театр
У Кудри был большой праздник -- связь с Центром все же удалось
установить. К нему прилетели из Москвы два связиста. С ними он передал
важные сообщения Центру. Между прочим, он докладывал, что первого мая одна
из его групп организовала крушение эшелона с боеприпасами и войсками на
перегоне Киев--Жмеринка, а вскоре еще более крупное крушение в Дарнице. Он
сообщал также и о других диверсиях, в том числе и о том, что им удалось
обрезать тормоза и пустить с откоса к Подолу трамвай, переполненный
немецкими офицерами. Через несколько дней Максиму стало известно, что в
Виннице заканчивается строительство каких-то очень важных сооружений. Он
вспомнил разговор с Тарасом. Надо было наконец выяснить, чем там занимаются
немцы. "Пожалуй, придется поручить это Рае",--подумал он. Когда-то она пела
в Винницком театре, у нее было там много знакомых, и если учесть ее связи с
высшими гитлеровскими кругами Украины, то лучше Раисы для такого задания
никто не подходил.
-- Найдите предлог для поездки в Винницу, -- попросил ее Максим на
очередной встрече.
-- Завтра же начну хлопотать, -- коротко ответила она.
Максим тогда еще не знал, что посылал ее в логово Гитлера, в секретную
штаб-квартиру фюрера, которая была построена неподалеку от Винницы, и что
одно лишь слово "Винница" вызовет повышенный интерес гестаповцев к его
разведчице.
Через несколько часов после того как Рая осторожно намекнула шефу, что
хотела бы дать концерт в своем родном городе, один из руководителей службы
"СД" Киева вызвал к себе в кабинет особо секретного агента -- "Нанетту".
-- Постарайтесь сблизиться с Окипной,-- сказал он.-- Нам нужно знать,
кто ее окружает, с какой целью она едет в Винницу, что она думает о нас.
Где живет студент?
-- Окипная? -- переспросила Нанетта. -- Прима оперы? Кармен?
-- Именно она,--кивнул гестаповец. -- Очень нас интересует. И особенно
ее окружение.
Офицер порылся в бумагах, достал анкету Окипной.
-- Она из Винницы. Отец -- священник Копшученко. Был репрессирован
советскими властями. Сейчас живет вместе с ней. Чкалова, 32...
Рая медленно шла по улице Короленко к театру. Кто-то тихонько тронул ее
за руку. Невысокая, коренастая, черноглазая, довольно миловидная женщина с
интересом разглядывала ее.
--Здравствуйте,-- улыбнулась женщина.-- Не узнаете?
-- Нет. Кто вы?
-- А я вас хорошо знаю, -- продолжала улыбаться женщина. -- Вы Рая
Окипная, наша винничанка, дочь Копшученко. Теперь вы знаменитость, от вас в
восторге киевляне. А ведь когда-то мы были знакомы!
Рая попыталась вспомнить, видела ли она прежде это лицо. Нет, не
видела.
-- Простите,-- сказала она.-- Не припоминаю.
-- Что поделаешь, война, -- вздохнула женщина. -- В каждой семье горе,
люди даже о близких забывают...
Когда Рая рассказала Максиму о своей новой знакомой, он
заинтересовался:
-- Говоришь, заведует лабораторией городской поликлиники? Узнай, что за
человек. Нам бы она очень пригодилась.
Люди Кудри достали в полиции новые паспорта, пропуска, справки. Нужны
были химикаты, чтобы изменить в документах фамилии.
Через несколько дней Рая заметила у входа в театр свою новую знакомую.
-- Буду сегодня вас слушать,-- сказала Ната.-- С трудом достала билет у
знакомого врача-немца.
-- Заходите ко мне после спектакля,-- пригласила ее Рая.-- Пойдем
вместе домой.
Такого изысканного общества, какое собралось в тот вечер у Окипной,
Ната еще не видела. За столом -- а он был накрыт по тем временам роскошно --
сидели штандартенфюрер СС, оберштурмбанфюрер, он же личный адьютант шефа СС
Киева, мадьярский генерал Франц Карлович, еще несколько офицеров, директор
оперного театра и какая-то красивая блондинка, великолепно говорившая
по-немецки. Гости поднимали бокалы за великую Германию, за новый порядок, за
фюрера. А когда встали из-за стола, багровый от вина генерал, весь вечер
сидевший рука об руку с Раей, открыл крышку фортепьяно и попросил что-нибудь
спеть. Ходили слухи, что он уже сделал Рае предложение, и она якобы не
ответила отказом...
На другой день к Нате в лабораторию пришел длинный бесцветный немец,
переводчик СД.
-- Шеф интересуется, как идут дела.
Через час Нанетта докладывала гауптману Грюсту:-- По-моему не имеет
смысла терять времени на ее разработку.
И она подробно рассказала о вечеринке у Раи.
-- И все же продолжайте наблюдать,-- выслушав ее, сказал немец.
Третьего мая Рая пела в "Кармен".
-- Хочешь пойти? -- спросила она Нату.
-- Конечно!
В ложе Ната сразу обратила внимание на очень красивого молодого
человека с букетом роз. В антракте он встал первым и, извинившись, вышел в
фойе. Ната поднялась за ним, прошла за кулисы и в роскошной уборной Окипной
увидела своего соседа.
-- Знакомьтесь,-- сказала Рая,-- Ваня, поклонник моего таланта и
будущее светило медицины.
-- Великовозрастный студент,-- пошутил Ваня. "Пожалуй, действительно
великовозрастный" -- подумала Нанетта.
-- Медицина -- новая профессия Вани. Раньше он был учителем, кажется,
под Харьковом. Так, Ваня? -- вставила Окипная.
"Для провинциального учителя ты недостаточно прост", -- отметила
Нанетта и в тон ему сказала:
-- Сейчас мы все меняем специальности. Я ведь врач, мое дело лечить. А
вот работаю в лаборатории...
В следующем антракте они походили по фойе. Ната рассказывала о себе:
вся жизнь в детях -- их у нее трое -- и в работе. Нигде не бывает. С немцами
старается не встречаться.
-- Вы единственная моя знакомая,-- сказал Иван,-- которая избегает
немцев,-- и, засмеявшись, добавил -- а вот Рая -- та без них просто жить не
может...
-- Среди друзей Окипной лишь один украинец -- некий студент