Был воскресный солнечный, теплый день 13 мая. Начальника отдела контрразведки армии Мирошниченко на месте не оказалось, но его быстро разыскали, и уже вместе с ним мы еще раз допросили Менгесхаузена. Допрос, по существу, носил уточняющий характер: надо было разъяснить кое-какие места в протоколах.
Позорно закончили Гитлер и Геббельс. Изуродованный труп Гитлера эсэсовцы затолкали в воронку, где уже лежали дохлые псы, и наскоро присыпали мусором. Его ближайший соратник не удостоился и такой чести: обгоревший труп рейхсминистра бросили посреди двора. История совершила свой грозный и справедливый суд.
После окончания войны, как известно, начался Нюрнбергский процесс по делу военных преступников. Главари фашистского рейха были казнены, а их ближайшие помощники осуждены на длительные сроки тюремного заключения.
Так закончилась самая страшная и самая жестокая из всех войн, какие знало человечество. Империалистическим заправилам США, реваншистам Западной Германии, которые недавно переиздали книгу Гитлера «Майн кампф» и упорно рвутся к атомной бомбе, не следовало бы забывать уроки минувшей войны.
Акт специальной комиссии об установлении факта смерти фашистского главаря Адольфа Гитлера.
Гитлер за несколько минут до самоубийства.
Капитан Дерябин и рядовой Ципочкин выкапывают засыпанный в воронке труп Гитлера.
КОНЕЦ ШПИОНСКОГО ГНЕЗДА
Б. Сыромятников
Для чекистов японский разведчик Минодзума был старым знакомым. В 1922 году он появился во Владивостоке в качестве помощника командира крейсера «Ниссин». Уже тогда, несмотря на скромный чин лейтенанта, Минодзума был одним из активных исполнителей плана превращения Дальнего Востока в японскую колонию. Особенно бурную деятельность он развил после того, как интервентам под натиском молодой Красной Армии пришлось покинуть Приморье.
Обосновавшись в городе Владивостоке в качестве самозваного представителя военно-морских сил Японии, Минодзума активно занимался шпионажем, подготавливая контрреволюционное выступление. Но как план колонизации Дальнего Востока был сорван Красной Армией, так и шпионско-заговорщическая деятельность Минодзумы и его подручных потерпела крах в результате настойчивой и самоотверженной работы дружного коллектива только что сформировавшегося Приморского отдела ОГПУ.
Заинтересовавшись личностью Минодзумы, молодые чекисты Ветошев (бывший конармейский разведчик), Вуколовин (тихоокеанский моряк) и Морев (смазчик паровозов), направленные партией в органы ЧК, оказались хитрее и проницательнее кадрового японского шпиона. Минодзуму поймали с поличным. Несмотря на явно преступный характер его деятельности, Советское правительство проявило максимум гуманности, ограничившись его высылкой в Японию.
Битый разведчик нашел приют в центральном аппарате военно-морской разведки Японии, где слыл специалистом по «русским делам». После вторжения японских войск в Маньчжурию в 1931 году, предвкушая перспективу войны против СССР, он добился поста начальника военно-морской миссии в порту Сейсин оккупированной Кореи. Расположенный на подступах к Владивостоку, Сейсин стал опорным пунктом в подрывной деятельности против Тихоокеанского флота.
День за днем Минодзума занимался сколачиванием шпионских групп из числа белоэмигрантов и засылкой их на советскую территорию; одну за другой посылал он в советские воды разведывательные шхуны, которые маскировались под корейские рыболовные суда. В погожие дни Минодзума взбирался на самые высокие сопки и наблюдал с помощью оптических средств за объектами советской обороны. Почти за четверть века своей шпионской деятельности Минодзума приобрел богатый опыт и добился больших чинов. К 1945 году он стал полковником и кавалером орденов «Восходящего солнца» и «Звезды сокровищ».
Однако дальневосточные чекисты умело организованной контрразведкой парализовывали подрывную деятельность самурая. Каждая разведывательная акция Минодзумы заканчивалась для него потерей шхуны и обученных лазутчиков. Но сам инспиратор шпионажа был недосягаем: он укрылся за развернутыми у советских границ частями Квантунской армии.
Наступил август 1945 года. Верный своим союзническим обязательствам, Советский Союз объявил войну Японии. 9 августа Советские Вооруженные Силы начали боевые действия против японских войск. И когда командование флотом наметило высадку десанта в порт Сейсин, руководство флотской контрразведки решило одновременно с ней осуществить операцию по захвату документов и личного состава сейсинской военно-морской миссии и прежде всего матерого шпиона Минодзумы.
В группу захвата были включены контрразведчики капитан Семин и лейтенант Крыгин. Это были опытные, смелые и волевые военные чекисты. Крыгин, например, всегда участвовал в самых трудных и опасных заданиях и успешно выполнял их…
Настал день выхода морского десанта на выполнение боевого задания.
— Еще раз посмотрите по плану города кратчайшие подходы от пункта высадки к помещению миссии, — напутствовал Семина и Крыгина начальник флотской контрразведки. — Улицу, на которой расположена миссия, корейцы называют «Кисса Нагая». Дом довольно заметный: он расположен на холме. Опирайтесь на помощь местного населения, там у нас немало хороших друзей, а изгнание японцев — радостное событие для них.
Под пули зря не лезьте, но и честь советского офицера держите высоко. А сейчас вам дается один час на сборы. В 7.00 вы должны быть на месте погрузки у пирса острова Русский. К этому времени мы будем там и представим вас командиру передового десанта. Ну что же, как говорят моряки, счастливого вам пути и три дюйма чистой воды под килем.
К 7 часам утра Семин и Крыгин были на пирсе. Здесь их представили командиру десанта Герою Советского Союза старшему лейтенанту Леонову, прославленному разведчику-североморцу, недавно переведенному на Тихоокеанский флот.
— Я понимаю, Виктор Николаевич, что и у вас людей не в избытке, но все же прошу дать в помощь Семину и Крыгину группу ваших разведчиков, — сказал Леонову представитель контрразведки флота.
— Сделаем все, что в наших силах, товарищ капитан 1-го ранга, — заверил тот.
Николай Семин сел на головной катер. Михаил Крыгин вышел на катере, который замыкал колонну отряда.
Увеличивая обороты, зарокотали моторы. Строем кильватера катера устремились к выходу из залива…
Предчувствуя, что час расплаты близок, Минодзума метался по кабинетам миссии. Он понимал, что японцы проиграли войну. Порт Сейсин был самым основательным образом обработан советскими штурмовиками. Прервалась связь и с Токио и с Гензаном. Нужно было спасать свою шкуру как можно скорее и куда-то скрыться, стать незаметным. И тут Минодзума вспомнил, что в дни, когда военное положение Японии не было таким катастрофическим, он неоднократно с излишними подробностями рассказывал сотрудникам миссии, о своих заслугах в разведывательной работе против СССР. Не раз он им заявлял, что недалек тот день, когда к «сфере великого совместного процветания Восточной Азии» будут присоединены Дальний Восток и Сибирь, и лично ему в этом будет принадлежать немалая роль. Он мысленно ругал себя за допущенный промах — ведь теперь все это может обернуться против него.
Минодзума был практичным человеком, и его мысли сразу же направились на поиски реального выхода из создавшегося положения.
Надо сделать все возможное, чтобы не попасть в руки русских, решил Минодзума. Что касается американцев, то с ними он сумеет найти общий язык, тем более что придет к ним не с пустыми руками — их наверняка заинтересует Советское Приморье. Положение еще не совсем безнадежное. В районе Сейсина стоит еще целая японская дивизия. Пока она обороняется, он доберется до американцев.
Придя к этому заключению, Минодзума созвал своих сотрудников и обратился к ним с короткой речью.