Готвальд называл конкретного человека, которого чехословаки хотели бы видеть в качестве советника в Главном штабе партизанского движения Словакии. Им был генерал-майор В. А. Андреев, заместитель Строкача.
Я обратил на это внимание.
— Относительно Андреева у нас иные планы, — ответил Тимофей Амвросиевич. — Возможно, мне придется возглавить борьбу с бандами украинских националистов. Андреев останется за меня. И, честно говоря, мне кажется, что для Словакии ты наиболее подходящий человек.
— Когда вылетать?
— Пока просмотри кое-какие радиограммы, присланные нашими партизанами из Словакии, и документы, а потом я познакомлю тебя с чехословацкими товарищами, которые полетят вместе с тобой.
В кабинете начальника Украинского штаба партизанского движения и произошла моя первая встреча с одним из руководителей Компартии Чехословакии.
— Познакомьтесь, — обратился к нему Строкач, — это полковник Асмолов. Рекомендуем его советником в Главный штаб партизанского движения Словакии.
Шверма улыбнулся и, пожимая руку, сказал:
— Очень рад, что мы летим вместе бить фашистов.
Оказалось, что Шверма уже несколько лет находился в Москве, приехав туда из Парижа, где он редактировал коммунистический журнал «Международное обозрение».
Когда мы уходили, Строкач сказал:
— Ваш вылет, товарищи, намечается на послезавтра. Будут ко мне какие-либо вопросы, просьбы?
— Хорошо бы получить оружие, — отозвался Шверма. — Вдруг случится вынужденная посадка или еще что-нибудь…
— Оружие будет, — ответил Строкач.
Я попросил выделить радиостанцию для связи с УШПД.
— Насчет радиостанции не беспокойтесь. На месте вы сможете использовать радиостанции партизанских бригад, а через несколько дней мы направим в ваше распоряжение целый радиоузел.
На следующее утро Строкач сообщил, что получена радиограмма от Готвальда.
— Твоя кандидатура для работы в Главном штабе партизанского движения Словакии утверждена. Теперь нас ждет Коротченко.
Секретарь ЦК КП (б) Украины Д. С. Коротченко, приняв нас, сказал, обратившись ко мне:
— Чехословацкие товарищи просили послать к ним опытного руководителя партизанской борьбы. Тимофей Амвросиевич рекомендовал вас. Я рад, что вы с такой готовностью летите в Словакию. Все мы понимаем, что это не обычное партийное поручение. Выполнить его вам помогут долг и совесть коммуниста и советского офицера, ваш опыт. Будем надеяться, что и с этим заданием вы справитесь. Хотя помогать в руководстве партизанскими действиями вы будете на территории иностранного государства да еще в особых условиях национального восстания, главное остается: там, как это было и на советской земле, действует в тылу гитлеровских войск фронт народной антифашистской борьбы. Помочь в меру ваших сил и возможностей Главному штабу партизанского движения Словакии активизировать партизанские действия — ваша основная задача.
Во второй половине дня 28 сентября 1944 года со святошинского аэродрома под Киевом поднялся «Дуглас», на котором мы улетели в Словакию. Спустя пять с половиной часов после вылета из Киева самолет благополучно приземлился на аэродроме повстанцев «Три дуба», находившемся всего в нескольких километрах от города Банска-Бистрицы, ставшего столицей восстания.
Нас встретили руководители Компартии Словакии Карол Шмидке и Густав Гусак, а также командующий повстанческой армией генерал Ян Голиан. Тут же на аэродроме находились некоторые командиры партизанских бригад и отрядов, а также советский полковник Б. Ф. Чирсков — начальник оперативной группы, обеспечивавший вместе с командой аэродромного обслуживания прием и отправку самолетов, прибывавших из СССР.
Все сели в машины и направились в Банска-Бистрицу. Когда прибыли на место, Шмидке сказал:
— Товарищ Асмолов, прошу вас завтра зайти ко мне. А сейчас отдыхайте.
Шмидке, Гусак, Шверма и другие поехали дальше, а мы с капитаном Михаилом Цареградским, который прилетел со мной в Словакию в качестве офицера для особых поручений, отправились в сопровождении Петра Величко, одного из командиров партизанских бригад, в Народный дом, в гостиницу. Поднимаясь в гостиничный номер, я подумал, что обстановка в Словакии несколько отличается от того, что мне приходилось видеть раньше. Обычно партизаны жили в землянках, а не в гостиницах.