«Члены КПС! Наступила минута, когда мы должны всеми своими делами доказать, что являемся достойными носить имя коммунистов, что мы действительно самые отважные бойцы за свободу своего народа и своей нации. Будьте всюду на переднем крае нашей великой борьбы, на фронте, в партизанском отряде, на заводе, в деревне, на работах по созданию укреплений, в учреждении… Наш путь ясен. Это путь единодушной и самоотверженной борьбы— путь национальной войны. Иного пути нет, колебание и нерешительность в современной обстановке имели бы самые тяжелые последствия.
Единство и революционная дисциплина, смелость и выдержка — и победа наша!»
В сложной обстановке, когда приходилось решать многие политические, идеологические и военные задачи общенационального восстания, ЦК Компартии Словакии, избранному на объединенном съезде 17 сентября 1944 года, и в целом партии очень помогли опытные представители руководства Компартии Чехословакии во главе с Яном Швермой.
Большое внимание в ходе восстания коммунистические руководители уделяли национальным комитетам — этим будущим органам народной власти. По инициативе коммунистов и при их непосредственном участии проводились многочисленные массовые политические мероприятия. Так, 7 октября 1944 года в Банска-Бистрице состоялась многотысячная народная манифестация, которая показала боевую готовность населения, партизан, солдат отдать все силы борьбе с врагом. А 15 октября в промышленном городе Центральной Словакии Подбрезове была созвана конференция революционных профсоюзных заводских комитетов, на которую прибыло 200 делегатов от 137 заводов. Эта конференция заложила основы единого профсоюзного движения в Словакии. Ее решения укрепили руководящую роль рабочего класса в национально-освободительной борьбе и в будущей новой Чехословацкой Республике.
Руководство Компартии Словакии уделяло большое внимание политической работе в повстанческой армии, разъясняя цели Словацкого национального восстания, укрепляя антифашистские настроения, создавая моральные и политические предпосылки для упорной борьбы против гитлеровских оккупантов. Об этих задачах Г. Гусак в словацкой газете «Правда» от 13 сентября 1944 года писал: «В нынешнее революционное время мы должны создавать революционную демократическую армию, дух и руководство которой будут соответствовать стремлениям нашего народа к свободе, лучшей жизни, осуществлению наших национальных и государственных целей. Патриотические солдаты и патриотические офицеры в обстановке взаимного понимания и любви, будучи связаны борьбой и общностью целей, будучи поддержаны всем нашим народом, гарантируют создание такой армии… Наша армия, безусловно, должна избавиться от всяческого груза прошлого и по образцу наших героических партизан и бойцов из СССР, по образцу великой Красной Армии, воодушевленная революционным духом и революционным порывом, в братстве и дисциплине должна огненным мечом разбить те немецкие войска, которые Гитлер и Тисо направили против свободной Словакии».
Поэтому коммунисты, направленные в армию, выполняли роль офицеров-пропагандистов, перед которыми стояла очень важная задача — углублять самосознание солдат и офицеров. Вопреки сопротивлению некоторых руководящих армейских командиров, Президиум Словацкого национального совета в начале октября 1944 года послал в армию сто офицеров-пропагандистов, половину из них составляли коммунисты. Среди тех, кто вел эту работу и кого я хорошо знал, были Й. Грозиенчик, Й. Гойч и другие.
Утром 30 сентября, заехав к Каролу Шмидке, я рассказал о своих беседах с руководящими работниками Главного штаба, поделился соображениями о необходимости его реорганизации, коснулся взаимоотношений Главного штаба с партизанскими бригадами и отрядами и некоторых других вопросов.
— Я во всем доверяю вам, товарищ Асмолов, — сказал Шмидке, — и во всем полагаюсь на вас.
Договорились, что в ближайшее время будет подготовлен приказ Главного штаба партизанского движения Словакии о введении для партизан удостоверений личности и порядке вступления в партизанские отряды. В Главном штабе введем пропуска, штат его сократим и укрепим новыми людьми.
Когда мы порешили все дела, Шмидке спросил, не хотел бы я встретиться с Голианом. Тут же по телефону он связался с командующим повстанческой армией.
— Приезжайте хоть сейчас, — ответил Голиан.
Штаб повстанческой армии находился в большом сером здании на берегу реки Грон. Дежурный офицер проводил нас на второй этаж. Голиан ждал нас.
Как только мы уселись в кресла, в кабинет вошел невысокого роста словацкий офицер. Это был начальник штаба повстанческой армии майор Юлиус Носко. Держался Носко скромно, уточняя то, что просил Голиан, и понравился мне своей осведомленностью, высокой штабной культурой, знанием дела в восставшей армии. Шмидке в разговор почти не вмешивался, лишь изредка делал какое-либо замечание. Однако слушал внимательно, иногда переводя то или иное слово, выражение, если Голиан не знал, как это сказать по-русски.