«В письмах солдат и особенно солдатам от их родных и близких, — сообщал Рябчий, — с начала июля впервые начинают упоминаться партизаны, действующие в тылу германских войск, наводящие панику не только на солдат, но и на население Германии.
Солдату Вальтеру Веме пишет 9.VII.41 г. жена: «Как видно из твоего письма, вы находитесь все время в опасности, так как у вас действуют партизаны. Это безусловно опаснее, чем на фронте».
Унтер-офицер Альберт Шуберт пишет своей невесте Лизе Пакул ат 15.VII.41 г.: «Эта война является настоящей войной нервов, ибо здесь мы имеем дело с партизанами. Красные так натравили народ против нас, что он способен идти на все… Поэтому предложено быть осторожными и смотреть в оба. Иными словами, пистолет нельзя выпускать из рук ни на минуту»».
Приведя еще множество писем, К. Г. Рябчий делал вывод о том, что опасность партизанской борьбы учитывалась германским командованием еще до войны. Это видно, например, из «директивы войскам об образе поведения в России», которая требует «беспощадных и энергичных мер по отношению к партизанам» (издана 19.VI.41 г.).
Теперь известно, что 1 июля 1941 года начальник гитлеровского генерального штаба сухопутных сил Гальдер записал в своем дневнике, что подавление сопротивления советского населения представляет серьезную заботу и что для этих целей не хватает охранных дивизий.
19 июля командующий 16-й немецкой армией генерал Буш, бывший до войны начальником русского отдела генерального штаба вермахта и слывший «специалистом по русским делам», издал приказ, в котором признал, что «необходимо считаться с фактом планомерной подготовки противником партизанской войны».
В начале августа 1941 года командующий группой армий «Север» генерал-фельдмаршал Лееб вынужден был утвердить план, предусматривавший контрпартизанские меры в масштабе всей группы армий.
Послевоенные советские и зарубежные исследования подтверждают, что партизаны, действовавшие в тылу армий «Север», не давали покоя в прямом смысле этих слов даже высшему командованию противника. Западногерманский историк В. Гёрлиц в связи с этим замечает: «В Ленинградской области партизанская деятельность была временами столь активной, что командующий группой армий «Север» фельдмаршал фон Лееб вынужден был прекращать свои поездки на фронт». Ограничили поездки в войска командующие армиями, командиры корпусов и даже дивизий.
Признавая появление в тылу своих войск нового стратегического фактора, главное командование вермахта сообщало, что партизанское движение, развернувшееся на захваченной советской территории, создает угрозу «руководству войной». Принимая меры для «ликвидации» этого фактора, ставка Гитлера 16 сентября 1941 года издала документ «О подавлении коммунистического повстанческого движения», в котором, в частности, говорилось: «С начала войны против Советской России на оккупированных Германией территориях повсеместно вспыхнуло коммунистическое повстанческое движение. Формы действий варьируются от пропагандистских мероприятий и нападений на отдельных военнослужащих вермахта до открытых восстаний…
Проводившиеся до сего времени мероприятия, направленные против этого всеобщего коммунистического повстанческого движения, оказались недостаточными. Фюрер распорядился, чтобы повсюду пустить в ход самые крутые меры для подавления в кратчайший срок этого движения. Только таким способом, который, как свидетельствует история, с успехом применялся великими народами при завоеваниях, может быть восстановлено спокойствие».
К концу октября 1941 года ставка главного командования немецкой армии разработала «Основные положения по борьбе с партизанами».
В наиболее «популярной», если так можно выразиться, форме «правила» борьбы с советскими партизанами были изложены в широко известных «10 заповедях немецкого солдата по борьбе с партизанами». Приведу небольшие выдержки из этого документа:
«Мы, немцы, совершаем ошибку, думая, что если мы не наступаем или не обороняемся в прямом смысле этих слов, то и вообще не воюем. На самом деле война продолжается и тогда, когда мы выезжаем на поле за кормом для лошадей, жарим картофель себе и когда мы спим. Нельзя допускать того, чтобы русские, которые не могут с нами справиться в открытом бою, нападали на нас врасплох благодаря нашей беспечности, недопустимой в военное время…»
«Главный результат партизанской борьбы — беспокойство: страх, возможные слухи среди населения. Навредить нам партизаны смогут лишь в том случае, если у нас будет недостаточное охранение, т. е. если мы сами предоставим им такую возможность.