Те первые дни в горах, как, впрочем, и многие последующие, были для партизан особенно тяжелы. Приготовленные заблаговременно базы снабжения оказались в силу разных причин в руках врага. Скудные запасы, взятые с собой, быстро таяли. Фашисты знали об этом. Они хорошо понимали, что без пищи, без тепла партизанам не удастся продержаться в горах зимой долгое время.
Но случилось то, что не предусмотрели, не предугадали гитлеровцы, надеявшиеся, что партизаны в горах «вымрут с голоду». Население беззаветно поддержало партизан. И эта поддержка в первую очередь выразилась в том, что сельские жители охотно взялись прокормить наше «горное войско». Надо было только организовать дело так, чтобы не обездолить самих хозяев. Для этого Главный штаб разделил «зоны продовольствия» по отрядам, бригадам, подобно тому как были разделены зоны боевых действий. Каждый отряд получал продовольствие только из определенных сел. Причем мы стремились все оплатить крестьянам: если имелась возможность, партизаны платили наличными, если денег не было, давали расписки, которые оплачивались уже после войны. Нередко крестьяне отдавали партизанам продукты безвозмездно.
В книге Д. Димина «Воевали вместе» приведено высказывание партизана Д. Кузнецова по этому поводу: «Мы обращались к людям в любое время дня и ночи, и всегда они шли нам навстречу… Бедность была уделом многих жителей гор, но они всегда делились с нами всем, что у них было».
Оказание продовольственной и иной помощи партизанам было делом небезопасным. Фашисты сурово расправлялись с теми, кто был связан с партизанами. Не миновала кара и некоторых наших помощников из Ясене и других сел. Гитлеровцы арестовали в Ясене владельца магазина Деметера, снабжавшего партизан продовольствием и товарами, а также несколько словацких женщин, выпекавших для нас хлеб. Село Ясене гитлеровцы вообще нарекли «партизанской Москвой» и не раз проводили репрессии против его жителей, но так и не смогли создать «продовольственную блокаду» Ломнистой долины.
«В моей жизни не было тяжелей зимы, чем та, 1944/45 года, — вспоминал после войны политрук роты Нитрянской бригады М. М. Дворянский, — и без помощи жителей словацких деревень мы вымерли бы, как мухи на морозе. Фашисты у тех, кого подозревали, жгли дома, сеновалы, чтобы партизаны там не могли прятаться. Арестовывали людей, пытали, а все же отказа нам никогда ни в одном словацком селе не было. Людей фашистские зверства не останавливали. Это я забыть не могу. И, выступая перед ребятами в школе, перед взрослыми на предприятиях, всегда говорю, что в Словакии мы были приняты, как дома, люди последнее от себя отрывали, но помогали нам. Помогали, если даже им за это грозила смерть».
Вспоминаю, как однажды в деревне Горная Легота гитлеровцы заставили, население в канун нового, 1945 года готовить подарки для фашистской армии, приказав доставить их в военную комендатуру, размещавшуюся в другом селе. Население при активном участии подпольной партийной организации деревни, которой руководил член подпольного национального комитета Э. Опаторный, с энтузиазмом принялось за дело. Было приложено немало сил, чтобы посылки получились большими и полноценными. Вот только доставлены были они не в комендатуру. Их привезли в бригаду полковника Пршикрыла. Гитлеровцам же объяснили, что по пути на обоз напали партизаны и захватили подводы с подарками.
Помощь населения партизанам не ограничивалась лишь продовольствием. Для суровой борьбы в горах нужны были одежда и обувь, транспорт, топоры, пилы и многое другое. Нам нужны были разведчики, проводники, часто необходимы были просто приют или надежные места для явок. Трудно перечислить все самые разнообразные случаи, когда партизаны обращались за помощью к населению.
Однажды группа партизан из отряда, которым командовал М. Савельев, зашла в село, расположенное недалеко от железной дороги Чадца — Оходница, и обратила внимание на то, что многие женщины были швеями-надомницами. В горах лежал снег, и партизаны, особенно те, что выходили на диверсии, нуждались в маскхалатах. Женщины охотно согласились их сшить. Через некоторое время в деревню был доставлен необходимый материал. Первая модель, чем-то напоминавшая обыкновенный домашний халат, оказалась непрактичной — длинные полы цеплялись в лесу за ветви, путались под ногами. Партизаны вновь обратились к словачкам, и они сшили штаны и куртки, которые надежно служили партизанам.