Подобные сообщения поступали и из других оперативных групп.
Большинство этих отрядов и групп, действуя в тесном взаимодействии с местными патриотами и наступающими частями, способствовало дезорганизации тыла противника, возникновению в отдельных местах паники, а также сбору ценной разведывательной информации для командования соединений и армий.
Продолжавшееся до середины февраля 1943 года наступление Юго-Западного и Южного фронтов в Донбассе было приостановлено неожиданными встречными ударами противника. Он даже потеснил правое крыло войск нашего фронта, результатом чего явился угвод частей и соединений за Северский Донец. Жаркие бои закичились к началу марта. Затем линия фронта на несколько месяцев стабилизировалась. Это намного ухудшило наши возможности по переброске партизанских сил в тыл врага, так как теперь у противника образовалась сплошная линия обороны, проходившая по Северскому Донцу, которую он все время совершенствовал. Переходить линию фронта теперь чаще всего удавалось лишь с боем. Это приводило к потерям, иногда отряды даже возвращались обратно.
Помня о том, как в свое время нас выручили летчики из авиаполка Рассказова, я направился к Ватутину, чтобы попросить его помочь нам транспортной авиацией и теперь. Каково же было мое удивление, когда Ватутин сказал, что фронтовая авиация имеет лишь ограниченное число транспортных самолетов, которые позарез нужны войскам. При всем желании Ватутин не мог выделить нам ни одного самолета.
— Вы же знаете, товарищ Асмолов, как я отношусь к партизанам, но помочь сейчас не могу.
— Тогда разрешите вылететь в Москву, в Центральный штаС партизанского движения, и попытаться там достать самолеты?
— Летите.
Однако и в Центральном штабе партизанского движения «сво бодных» самолетов не оказалось. К тому же стало известно, чтс ЦШПД в ближайшее время будет расформирован, а его предста вительство на нашем фронте станет представительством УкратГн ского штаба партизанского движения.
В кабинете у П. К. Пономаренко произошла наша встреча с Ти^ мофеем Амвросиевичем Строкачем, начальником УШПД. Вместе с ним мы поехали на Тверской бульвар, где в большом сером здании размещались ЦК КП (б) Украины и Верховный Совет республики, а во дворе, в отдельном двухэтажном флигеле, «хозяйство» Тимофея Амвросиевича.
Усадив меня в кресло, Строкач присел рядом, и это как-то сразу создало атмосферу делового, товарищеского разговора о партизанских делах. Тимофей Амвросиевич знал о нашем скором переподчинении УШПД, и поэтому его интересовало, как идет подготовка партизанских сил к заброске в тыл врага, какова обстановка в глу бине фашистских армий на направлении действий войск наше! фронта, состояние партизанской борьбы там, а также наши нуждь трудности и т. д.
Выслушав меня внимательно, Строкач согласился с тем, что юге западные районы Украины представляют собой своеобразный теат партизанских действий, рождающий свою тактику и специфик борьбы.
— Наш штаб, — сказал он, — заслал большое число партизаь ских групп на территорию Украины, занятую врагом. Главным ме стом их действий являются Киевская, Житомирская, Винницкая некоторые другие области, где есть леса. На севере Житомирской Ровенской и Волынской областей даже образовались партизанские зоны. Однако партизаны не сидят на месте. Эффективным способом партизанских действий в условиях Украины являются партизанские рейды. Вы, конечно, слышали о Ковпаке, Сабурове, Федорове. Рейды их партизан в оперативную глубину противника — да и не только в оперативную глубину — оправдали себя и сыграли исключительную роль в дальнейшем развитии партизанской борьбы. Возьмите эту тактику на вооружение. В условиях степных районов Украины она может оказаться особенно ценной.
Удивительно располагал к себе Строкач. Его серые глаза, казалось, излучали свет, в них словно виделся отблеск его широкой и доброй натуры. Он говорил без назидания, словно рассуждая, советуясь с собеседником, убеждая прислушаться к сказанному и взять самое важное, рациональное. Он ничего не забыл из того, о 1ем говорил я, и без напоминания сам вернулся к главному, что в ю время составляло основную нашу заботу, — трудности переброски партизанских сил через линию фронта. Он не стал обещать, обгадеживать меня.
— Самолетов вам мы тоже не дадим. Самолетов не хватает. Открою вам секрет. Сейчас мы готовимся к весне. Наши наметки по дальнейшему расширению партизанского движения на Украине, о которых я уже докладывал некоторым членам Политбюро ЦК КП (б) У, потребуют интенсивной работы транспортной авиации, находящейся в распоряжении УШПД. Мы хотим вывести партизанские соединения и отряды из Житомирской и Ровенской областей на юг и юго-запад Украины, то есть в ваши районы, где проходят стратегически важные коммуникации противника, в частности к железнодорожным узлам Ковель, Коростень, Сарны, Здолбунов, Жмеринка, Казатин, Шепетовка. Некоторые из этих железнодорожных узлов мы хотим «блокировать» так, чтобы противник практически не мог подбрасывать по ним к фронту живую силу и технику. Но для этого нужно иметь не только достаточное число соответствующим образом подготовленных партизан, но и минноподрывную технику и другое оружие. Все это требуется перебросить в тыл врага. Одной взрывчатки, по нашим расчетам, нужно забросить только — чпя этих партизанских сил около 30 тонн, а весь груз, включающий вооружение и боеприпасы, соль, табак, медикаменты — самое еобходимое, — составит около 140 тонн. Это почти 250 самолето-ылетов. Но ведь есть и другие дела. Только в январе мы десантировали за линию фронта свыше 60 организаторских и диверсионных групп.