— Я у шлюза. Внутри как?
— Хреново. Не снимай шлема.
Спустя несколько мгновений Риз появился в рубке. Кейн заметил на скафандре серые пятна там, где приставшая с поверхности пыль в коридоре базы стала грязью. Риз отключил трансмиттер скафандра и жестом показал Кейну последовать его примеру. После этого он направился к астрометрическому компьютеру и вытащил из него накопитель. Кейн остановился рядом с ним, коснулся шлема Риза своим.
— Ты что, блин, делаешь?
— Мне нужно.
— Это карта, не так ли? — уточнил Кейн.
— Ага, — ответил Риз, — это карта.
На протяжении двенадцати лет установка уточняла и обновляла карту векторов движения всех доступных ей небесных тел, регистрируя не только их координаты, но также скорость и направление относительного перемещения.
— Зачем?
— Не могу сказать. Может, позже, а сейчас — нет.
— Ладно, Риз, если ты так хочешь.
— Я этого не брал, понятно? Мы тут огляделись и сразу вышли наружу.
— Конечно, Риз. Как скажешь, чел.
Он отвернулся и включил трансмиттер.
— Тут бы покопаться как следует.
Риз тоже включился.
— Слишком много всего надо. Возвращаемся на корабль. — Он сунул накопитель в набедренный карман скафандра и застегнул его. — Модуль в порядке. Компьютер запустился, все чики-пики. Вряд ли нам сейчас по силам более тщательная проверка.
— Значит, повезло, — сказал Кейн. — Очень вовремя.
— Это не удача, — возразил Риз, — а первоклассное железо. Такахаси его сейчас готовит, так что скоро отсюда уберемся.
— Было бы неплохо, — сказал Кейн, мысленно возблагодарив небеса за то, что не придется эту ночь торчать в модуле. Это происходит на самом деле, подумалось ему. Спустя считанные часы мы будем на Марсе.
— Собирай вещички, — велел Риз, — и перебирайся в модуль. Лену бери с собой. Через час стартуем.
Кейн кивнул, понимая, впрочем, что Риз этого не увидит, и задержался выключить свет. Перед тем, как покинуть рубку, он вставил в астрометрическую установку свежий накопитель и перезапустил программу.
Просто на всякий случай, подумал он, закрыв за собой внешний люк базы. На случай, если мы сюда вернемся через какое-то время.
На корабле он снял шлем, повесил его рядом с люком воздушного шлюза и направился к себе в каюту. Грязную одежду он запихивал в неопреновые стенные чехлы и сейчас в нерешительности постукивал по ним кулаком, размышляя, что прихватить с собой на планету. В потолочном шкафчике лежала спортивная сумка, которую он распаковал при отлете на Земле, да так больше и не трогал. Кейн вытащил сумку и расстегнул липучки.
Из сумки вывалился крупный, стально-голубоватый, зловещий «кольт» калибра 0.38.
Неспешно уплывая к решетчатому полу, оружие кувыркалось и кувыркалось, потом ударилось о него, зацепилось курком за металлический шестиугольник и повисло так. Ствол медленно покачался из стороны в сторону по параболе и замер, обвиняюще нацелившись Кейну в грудь. Желтый болевой луч расколол череп. Он прижал ладони к вискам и задержал их.
— Нет, — произнес он вслух. Это наверняка галлюцинация. Это ж та самая пушка, какую он обнаружил в Хьюстоне, у себя под кроватью на корпоративной квартире. Но он ведь тогда от нее избавился, выкинул в мусорную урну или… или нет?
Ко лбу липли крошечные полусферы пота. Он согнулся в три погибели и потрогал стальной ствол. Даже сквозь толстые перчатки чувствовалась твердость. Не иллюзия, нет. Но он совершенно не помнил, как упаковывал пушку, не говоря уж о том, что проносить ее в эту консервную банку с двигателем было бы полнейшим безумием.
— Кейн? — донесся снаружи каюты голос Такахаси. — Мы запираем корабль, — добавил тот по-японски. — Поторопись. Исоидэ кудасай!
Кейн отметил, что Такахаси употребил вежливую форму, но само по себе использвание японского, а не английского, выдавало, что тот на редкость раздражен.
Рука Кейна сомкнулась на стволе револьвера, затолкала оружие назад в сумку и прикрыла одежками.
— Да-да, Бога ради, потерпи.
— Китэ![2]
— Да иду я, иду.
Руки дрожали. Одолевало жутковатое, словно бы извне идущее побуждение прихватить пушку с собой; вместе с тем он боялся ее взять, страшился цепочки последствий, которая начинала формироваться вокруг оружия.
Времени на размышления не оставалось. Такахаси уже раздражен и что-то подозревает, вполне возможно, он позволит себе обшарить каюту Кейна. В смятении Кейн набил сумку остальной одеждой и вывалился в коридор за шлемом. Он видел, как ярусом выше снуют по решетчатому полу ноги Такахаси, завершавшего последний обход корабля.